— В чем? А что я, собственно, почувствовал: горячее на языке, вкус мяса, но ведь и то и другое — всего только мои ощущения; нет, никакого мяса нет.
Клей рассмеялся.
— Ну и прекрасно, старина. Мне больше достанется.
Он придвинул табурет к стулу и энергично принялся за таинственный бифштекс, Ферри тоже присел рядом и, недовольно бормоча что-то про себя, не менее деловито приступил к своему любимому «тринадцатому».
— Это было прекрасно, — сказал Клей, покончив с бифштексом.
— На твоем месте я бы не забыл и о тринадцатом.
— Зачем? — удивился Клей. — С меня вполне достаточно.
— Да затем, что иллюзии, если и съедобны, то уж во всяком случае малокалорийны.
Клей с сожалением посмотрел на Ферри:
— Ты все еще считаешь этот кусок мяса иллюзией?
— Разумеется. А чем же ты еще прикажешь ему быть?
— Ты сам сказал — иллюзии не могут служить пищей. А я сыт.
— Сытость — тоже ощущение. И потому может быть обманчивой.
— Но бифштекс-то был вполне реален.
— Значит ты веришь в бога? — спросил Ферри.
— При чем тут бог?
— А как же иначе? Ведь только что на наших глазах произошло чудо. Из ничего возник кусок мяса. Мистика.
— Какая там мистика. Ты тут, видно, так одичал, что забыл об Эйнштейне.
— При чем здесь Эйнштейн?
— Пре-ле-стно… А при том, что масса зависит от скорости. Из двух частиц, если их хорошенько разогнать, в принципе можно изготовить целую галактику, — не то что бифштекс.
— Предположим, — устало согласился Ферри. — Но где ты слышал, чтобы атомы сами собой складывались в хорошо поджаренный бифштекс? Вероятность такого события — десять в какой-нибудь минус стотысячной степени. Практически — нуль.
— Ты прав, конечно, если не учитывать, что бифштекс возник именно таким, каким я его себе представил.
— Великолепно! Значит бог — ты?
— Черт возьми! — захохотал Клей. — Ты сделал потрясающее открытие. Впрочем, богу не пристало упоминать черта.
— Ничего. В твоей власти отпустить себе грехи.
— И то правда. Вот только я не умею делать чудеса.
— А ты попробуй, — усмехнулся Ферри.
— И попробую, — беспечно сказал Клей. — Что бы такое придумать? — он огляделся.
— Не все ли равно, — Ферри развалился в кресле, которое стояло в углу комнаты, и закинул ногу на ногу. Как обычно после ужина, на него снизошло благодушное настроение. — Тому, кто способен творить чудеса, безразлично, что именно сотворить… Сотворить или уничтожить…
— Постой, — подхватил Клей, — а это идея!
Он хитро прищурился и посмотрел на Ферри:
— Ну что ж, попробуем. Пусть кресло, на котором ты сейчас сидишь, перестанет существовать…
