— Мы уже обсуждали это на военном совете. Забыл, квестор? Варгунтий и Копоний поклялись выстоять. И я им верю.
— Я больше верю в палисад, который мы там неделю строили. Но все равно, это слишком рискованно. Не лучше ли было…
— Я не могу ждать, — раздраженно бросил Красс, затягивая ремень шлема. — Все должно решиться в одной битве и как можно скорее. У меня нет времени бегать за Эврихом по всей Аквитании.
— Я только высказал свое мнение. Но теперь уже все равно поздно что-то менять.
— Вот именно. Иди, Кассий. Тебе пора вести своих. И помни — ждите сигнала!
Что бы ни происходило — ждите сигнала! Не подведи меня.
— Не подведу, проконсул.
Кассий поднял руку в салюте, развернулся и быстрым шагом вышел из палатки.
Красс еще немного постоял, слыша, как за тонким пологом фыркают кони конуберналов. Боль в груди была почти нестерпимой, это мешало думать, а сейчас ему, как никогда нужна ясность рассудка. Он не может проиграть эту битву. Сегодня решится все. Каждый должен исполнить свой долг до конца. И он в том числе.
Красс быстро налил себе вина, залпом выпил и тяжело ступая, направился к выходу.
«У меня нет больше времени», — подумал он.
Молодой контубернал протянул ему повод коня.
— Там у них что-то вроде палисада построено, — докладывал старый гот с седыми усами, свисающими чуть не до плеч. — Долина Атакса вся перекопана.
Колья, рогатки… На Аквитанской дороге стоят тысяч десять. Остальная их армия, похоже, за ними. Мы покружили вдоль их линии, пока нас не отогнали их всадники. Я в бой не вступал, они нас тоже преследовать не стали. С места не двигаются. Ждут нас.
— Все, как я говорил, — отметил Арванд. — Мои люди из Нарбона сообщили все точно.
Эврих задумчиво посмотрел на восток. Небо там все еще оставалось чистым, за ними же по пятам шла гроза. Они словно несли ее с собой к осажденному Нарбону и римской армии под его стенами.
Король визиготов привел с собой почти сорок тысяч бойцов. Это были войска, собранный со всей Аквитании и подошедший из Испании корпус Винцентия. Более пяти тысяч воинов выставили магнаты Аквитании, приведя с собой дружины своих букеллариев — отменных воинов, преданных своему повелителю. Две тысячи наемников саксов прибыло с островов в устье Лигера. И еще около тысячи человек было у Намациана в осажденном городе.
Этой армии противостояли сейчас менее тридцати тысяч римлян, у которых почти не было кавалерии, — так, по крайней мере, сообщали лазутчики, — и Эврих был намерен раздавить, наконец, проклятые легионы, разом покончив с этой неизвестно как появившейся у обреченного уже Рима силой. Но король не спешил кидаться в бой, очертя голову.
