— Так когда выступаем? — нетерпеливо повторил Минуций.
— Как только твои люди будут готовы, — ответил Фульциний, не поднимая головы. — Время в запасе у нас еще есть, но неплохо было бы и поторопиться.
Мы должны оказаться в засаде до того, как они там проедут, а не после.
— Я подгоню тех, кто еще копается.
— Давай.
Фульциний внимательно осмотрел меч и, вложив его в ножны, легко вскочил на ноги. Вокруг поляны шумели огромные древние дубы, что помнили, верно, еще тевтонов и кимвров. Где-то в их кронах, приветствуя рассвет, щебетали пичужки.
«Пора», — решил Фульциний. «До той дороги топать еще около мили, да сколько еще потом этих вояк по местам расставлять…»
— В колонну стройся! — зычно заорал он. — Выдвигаемся! Отстающих не ждем!
Хотите пропустить всю потеху?! Так я вам и позволил!
Они шли сквозь глухие леса, раскинувшиеся у подножья горы Геза, что возвышалась на тысячу локтей, господствуя над окружающей местностью. С ее вершины наверняка можно было увидеть Вапинкум, лежавший в долине, со всех сторон окруженной горными склонами. Эта долина и была вотчиной Гирция. Здесь находились его богатые виллы и подвластные ему деревушки.
План Утера заключался в том, чтобы выманить солдат Гирция из-за стен Вапинкума, заманить их в засаду и уничтожить. Другого пути взять неприступную крепость не существовало. Взяв с собой того самого бородатого крестьянина, что так недружелюбно встретил их у деревни Минуция, Утер сменил одежду на лохмотья, без сожаления остриг свои волосы на здешний простой манер и отправился в логово Гирция. Эти двое должны были изобразить предателей, решивших заслужить прощение и награду, выдав местонахождение лагеря «разбойников», собиравшихся, якобы, напасть на одну богатую виллу, расположенную в пятнадцати милях от Вапинкума, к западу от горы Геза. На взгляд Фульциния план этот был слишком рискованным. Кто сказал, что Гирций поверит двоим перебежчикам, а попросту не прикажет казнить их на месте? Но, увидев изменившийся до неузнаваемости облик Утера и услышав его выговор — точь-в-точь как у здешних крестьян — даже он признал, что план может удаться.
Бывший король отправился в Вапинкум еще затемно и теперь должен был уже говорить с Гирцием, если конечно все шло так, как было задумано. Фульциний беспокоился за него, хотя их знакомству не исполнилось еще и пары недель.
Однако за то время, что они вместе скитались по здешней глуши Марк успел неплохо узнать этого человека, и он ему нравился. Занявшись знакомым делом и вновь обнажив меч во имя Рима, Риотам оживал на глазах, из бледной тени отшельника вновь становясь вождем, за которым готовы идти его люди. Если он все-таки доберется до Арморики, Рим получит надежного и сильного союзника.
