Линнет с улыбкой встала со стула. - Хорошо, - пошли. Но не купаться, мы ведь только что пообедали, нужно немного отдохнуть, о'кей?
Странно было лежать на пляже и знать, что он весь твой, что никто не будет бегать мимо тебя, забрасывая песок в лицо, никто не пустит на всю катушку радио, когда ты только что собралась задремать. Но Линнет не привыкла к такому уединенному образу жизни. Она слышала отдаленные крики и смех купающихся на городском пляже и не могла решить, нравится ли ей такой привилегированный статус или она предпочла бы быть вместе с той толпой.
- Ну что, переварился наш обед? Можно купаться? - Кэсси не терпелось броситься в море. Линнет, в бирюзовом закрытом купальнике, который она купила прошлым летом, вошла в воду, внимательно следя за девочкой, хорошо ли она умеет плавать и нужно ли действительно не спускать с нее глаз. Ей не стоило беспокоиться. Кэсси чувствовала себя в воде, как рыба, а море было теплое и спокойное, практически без волн. Вскоре она вышла из воды, обсохла на солнце, нанесла на кожу еще крема для загара и стала с удовольствием наблюдать с берега, как Кэсси радостно плещется и ныряет в воде.
- Хотите поджариться посильнее? Она не слышала его тихих шагов по песку и увидела Макса, только когда он непринужденно шлепнулся рядом с ней. Вид его длинного крепкого тела в плавках заставил ее зардеться от смущения - она старалась не смотреть на его загорелые мускулистые ноги и грудь, втянутый, атлетический живот, полоски темных волос на груди. Он был одним из тех счастливцев, которые одинаково хорошо выглядят и раздетыми, и в дорогом костюме - живое подтверждение того, что не одежда делает человека красивым.
- Ты пропустила кое-какие места, - сказал он, забирая бутылочку с кремом из ее вялой, податливой руки. И стал наносить своей рукой крем на ее шею, плечи и ниже, до самого края глубокого выреза на спине ее купальника. Легкие, но уверенные движения его руки вызывали приятное покалывание в позвоночнике, от его прикосновений волны неописуемого восторга распространялись по всему ее телу - вдоль рук и ног, доходя до желудка, отзываясь искорками в ее груди. Сильное, мощное возбуждение, которого она никогда раньше не испытывала, захватило ее.
Ей хотелось, чтобы оно продолжалось, повторяясь снова и снова, хотелось, чтобы опытные, знающие руки прикасались к ней и возбуждали ее еще больше. Ведь инстинкт подсказывал ей, что как бы это ни было приятно, это всего лишь начало.
