— А он что еще здесь забыл? — проворчала она.
— Кто это? — поинтересовался я.
— Твой фанат номер один. Будь добр, держи язык за зубами. Не пререкайся с ним, что бы он тебе ни сказал.
Когда мы приблизились, мужчина смерил меня таким презрительным взглядом, будто я был комочком жвачки, претендующим на звание Императора Вселенной. Он мне тоже не сильно понравился, но я сдержал желание уставиться на него в упор. Лита не зря предупредила.
— Лолита, мне нужно с вами поговорить, — он повернулся он к моей смотрительнице.
— Конечно, всегда рада приятной беседе, — усмехнулась она. — Кароль, иди в машину, я скоро присоединюсь к тебе.
Я послушно пошел в машину, всем своим видом показывая, что я, как хороший послушный зверек, готов подчиниться каждому слову моей смотрительницы. Едва оказавшись внутри, я прильнул к стенке; отсюда я мог слышать весь их разговор так же четко, как если бы стоял рядом с Литой.
— Так о чем вы хотели поговорить, Вячеслав Григорьевич?
Тон у моей смотрительницы был демонстративно-вежливый. Я уже успел усвоить, что так она говорит с теми, кто ей не нравится.
— Об этом существе, которое вы назвали Кароль. Что за нелепое имя! Впрочем, не в этом суть. Вы прекрасно знаете, что оно не заслуживает право жить.
— Во-первых, это не оно, это он. Во-вторых, вы не сомневаетесь в праве на жизнь зверей первой серии.
— Это другое, — возразил он. — Вы только взгляните на него! Объект 2–2 уже одним видом своим показывает, что он недостоин, что он опасен!
— Да ну? А вам не кажется, что он гораздо больше похож на человека, чем любой из зверей первой серии? У него абсолютно человеческое тело, практически правильное лицо, а уж про его умственные способности и напоминать не стоит.
— В этом-то и скрывается опасность! Он похож на человека, но человеком он никогда не станет!
Я с трудом удержался от желания рассмеяться. А с чего они взяли, что я вообще хочу становиться человеком? Мне и в своей чешуйчатой шкуре неплохо!
— Вы не забываете, что объект 2–2 — тоже работа доктора Стрелова? — спросила Лита. — Мне казалось, что он был вашим другом.
— Был, однако дружба со мной не делает его безгрешным. В работе Владимир часто допускал ошибки, причем ошибки серьезные. Взять хотя бы тех уродов, которых держат на нулевом уровне! А про Первую Стаю я и вспоминать не хочу. Вам не кажется, что ему самое место в этой шайке?
— Не кажется. Кароль другой.
— Вы хотя бы сами в это верите? Наставники Первой Стаи тоже считали их покорным, до последнего дня своей жизни. После того, что случилось с ними… можете ли вы избавиться от сомнений?
