— Ради Бога, — завизжал я, — приглуши звукоусилитель!
Мэнсон прыгнул к нему и крутанул диск. Гром заполнил комнату так, что все тряслось и скрипело. Потом Ларри повернулся — бледный, испуганный.
— Что случилось? — крикнул я.
— Не знаю. — Он беспомощно показывал на аппарат. — Я все выключил. Совсем. А оно все работает.
Я тупо уставился на помост и вдруг понял, что громоподобный стук исходит из самого бака. Я увидел, что стальной шар сильно вибрирует, постепенно высвобождаясь из удерживающих его приборов, и вот уже он ползет по столу, как баскетбольный мяч в пляске святого Витта.
— Что случилось? — повторил я.
Ларри посмотрел, как громыхающая штука ползет по столу, и беспомощно покачал головой.
— Не знаю, — ответил он. — Слава Богу, ты здесь!
Потом сквозь гром и треск ломающихся приборов мы услышали пронзительный, бешеный визг и звук разлетающегося вдребезги металла. Через мгновение звук прекратился, и в ту же секунду нас обоих закружило и отбросило назад потоком расплавленного металла и вспышкой ослепительной яркости.
Нам удалось на Четвереньках доползти до дальнего конца лаборатории, но, когда мы обернулись и попытались увидеть, что там крутится и сверкает на помосте, нам это не удалось. Будто мы пытались широко раскрытыми глазами заглянуть в самое ядро полуденного солнца. Потом Мэнсон дернул меня за локоть и мотнул головой, и я пополз за ним в примыкающий к лаборатории крошечный кабинет.
— Быстро! — выдохнул он. — Нужно что-то предпринять! Через минуту здесь все загорится… Что это, Граут?
Я помотал головой и вцепился в его диаграммы и уравнения, все еще зажатые у меня в кулаке, отчаянно выискивая то самое недостающее звено, которое я смутно почувствовал раньше.
Через закрытую дверь до нас доносился глухой вой, и в щель между дверью и косяком лучилось бело-голубое сияние. Ларри Мэнсон неуклюже порылся в ящиках стола и через мгновение достал пару затемненных очков. Он поспешно разломил их и протянул мне темное стеклышко.
Мне пришлось бросать беглые взгляды через расколотые очки, настолько ярким был свет. Удалось рассмотреть крошечный сияющий шар, вертящийся на помосте — он крутился и сверкал, как маленькая звезда. Я даже смог заметить, что он тихо перемещается к стене, и понял, что как только шар дотронется до нее, цемент превратится в поток лавы.
Вернувшись к смятым схемам, я попытался проанализировать вторую половину опыта. Грубо говоря, Ларри создал поле внутри толстой оболочки из микростали, окружающей несколько оставшихся атомов водорода. План проводки вроде бы казался правильным, но… У меня кружилась голова, я моргал и тщетно силился сосредоточиться.
