Джабра была принесена и разлита, после чего Брэндон уселся за терминал и дрожащими от волнения пальцами отстучал вопрос: чем занимался доктор Горацио Квентин в последний год своей жизни?
Ответ пришел быстро и был очень длинным и малопонятным, да содержал к тому же массу ссылок на научные журналы двадцатилетней давности.
— Я не физик, — пробормотал Мур, просматривая ответ, — однако думаю, что Квентин в основном работал в области оптики.
Брэндон нетерпеливо помотал головой.
— Все это было опубликовано, — заявил он. — Нам же надо найти нечто такое, о чем никто не знал!
— Раз никто не знал, значит, и мы никогда не узнаем.
— Но ведь страховая компания докопалась!
— А ты в этом уверен?
Брэндон усиленно тер подбородок дрожащей рукой.
— Дай-ка я задам ему еще один вопрос, — сказал он, имея в виду Мультивак. И быстро отстучал на клавишах: «Имена и адреса коллег доктора Горацио Квентина, работавших с ним в университете?»
— Откуда ты знаешь, что он работал в университете? — спросил Мур.
— Если Даже и не так, Мультивак нам подскажет.
В этот момент из терминала выползла очередная полоска бумаги. На ней было всего одно имя.
— Собираешься ему позвонить? — спросил Мур.
— Обязательно! Отис Фицсаймонз, живет в Детройте…
С этими словами он набрал комбинацию цифр, значившуюся в ответе компьютера. Голос, отозвавшийся на вызов, был тонким и каким-то старческим.
— Доктор Фицсаймонз, — начал Брэндон после традиционного обмена любезностями, — я представляю страховую компанию «Трансспейс». Нас интересует один из пассажиров погибшего корабля «Серебряная королева», покойный Горацио Квентин…
— Как, опять? — прервал Брэндона старческий голос. — Столько лет прошло, а вы все не успокоились?
Брэндон молча потряс в воздухе кулаком, изображая полнейший триумф. Однако голос его звучал мягко, почти безразлично.
— Видите ли, дорогой мистер Фицсаймонз, — продолжал он, — мы все еще пытаемся выяснить, мог ли доктор Квентин везти с собой на «Серебряной королеве» что-либо, имеющее отношение к его последнему открытию…
— Я же уже говорил вам, — раздраженно ответил далекий собеседник, — что мне об этом ничего не известно. Кое о чем он, конечно, говорил. Но он всегда о чем-то говорил — об исследованиях, о приборах…
— О каких приборах?
— Говорю же вам — не знаю. Он лишь однажды упомянул название, я вам об этом уже говорил. Не думаю, что это важно.
— К сожалению, у меня это название не записано…
— Но оно должно быть! Погодите, дайте вспомнить… Ан… Анкон… Оптикон! И запомните: я не желаю, чтобы впредь вы беспокоили меня по таким пустякам! — В трубке щелкнуло, и разговор прервался.
