— Да, милорд.
— Когда будете считать расходы на неделю, внесите в них премию вам и Каталине. В размере недельного оклада.
— Нам еще Оливия помогала, — уточнила я.
— Тогда вам троим, — и милорд удалился.
Повариха посмотрела на меня удивленно.
— Вот как бывает, — улыбнулась я ей. — А будем на завтрак вкусняшки подавать — совсем озолотимся.
Быстро поела — и отправилась считать недельные расходы. Время было позднее — уже четыре часа дня. А сделать надо было много.
— Мам, — прокрался ко мне в библиотеку Пауль.
— Да, сынок, — не удержалась я. Все-таки, какими бы не были благими причины, по которым мы на людях скрывали родство — это было тяжело.
— Милорд Верд фехтует круто. Мы на него вдвоем с Рэмом нападали — и ничего. Ни разу. А он нас честно предупреждал, какой части тела острием шпаги коснется.
Глаза у моего ребенка сверкали. Выражение лица было самое воодушевленное.
— А еще он сказал, что если мы продолжим в том же духе, то сможем участвовать в соревнованиях по фехтованию среди юношей нашего возраста.
— И что для этого надо?
— Стать самым сильным в Академии. И он считает, что я смогу. Только мне надо работать над контролем. Тут сражаются на заточенных шпагах. И безопасность зависит от тех, кто фехтует, а не только от защиты.
— Это же опасно!
— Опасно, — с великолепным равнодушием молодости отозвался мой сын. — Но интересно… Кстати, а ты знаешь, что шпага милорда заточена особым образом — ей можно не только колоть, но и рубить. Как саблей.
— Да что ты! — Мужчины… что бы их еще так восхищало как способ заточки шпаги! Ну, кроме пирожков…
— Представь себе. Он говорит, что это специальный, боевой вариант.
— А Рэм где?
— У себя в комнате. Он уроки делает… Да и мне пора. Слышь, мам, они тут с проверкой домашки — вообще звери. И чуть что — сразу отработки. Запнулся — сразу дополнительный доклад. А после отбоя — или в свободное время — мыть или чистить. Или со стулом вальс танцевать.
— Так тебе нравится?
— Танцы и риторика — бееее. И туалеты мыть — вообще бееее! А все остальное — нравится. Все, я побежал. А то наобщаюсь с нашими белыми друзьями…
И Паша унесся. А я сидела, улыбаясь и вытирая слезы одновременно, и все говорила и говорила: «Спасибо!..», обращаясь непонятно к кому — к Мирозданию, наверное.
Неприятности ждали и скучали. И дождались своей очереди. И пришли с той стороны, откуда я их не ждала.
В понедельник пошел выматывающий дождь, резко похолодало. Но в доме было тепло. Я, Оливия и трое поденщиц из деревни делали генеральную уборку. Торопились все успеть до обеда, когда прибудет милорд Верд, чтобы не мешать ему суетой.
