Я покачала головой, уселась в кресло. И стала читать.
Ни в одной из трех газет, что я просмотрела, ничего о Рэймском герцогстве не было. Кстати, ни об одном государстве, что были на этом же материке, тоже не упоминалось. Такое ощущение, что кроме империи Тигвердов на этом свете больше никого и ничего не было.
Удивил меня небрежный тон в отношении императора Тигверда. Во всех газетах описывался роскошный прием, который давал повелитель. Отмечалось, что император открывал его со своей дамой сердца, маркизой Вустер.
Еще одна статья была про милорда Верда — того самого, о котором упоминал продавец билетов — солдат в отставке. И если он говорил о бывшем командире с уважением, практически с обожанием, то статья в газете о бастарде императора была ядовитая.
Бывший командующий вооруженными силами Империи два года назад стал преподавателем. К добру ли это? Что это несет нашим детям? И, самое главное, можем ли мы быть уверены в том, что наши дети в безопасности? Все ведь помнят историю, предшествующую этому назначению. Тогда милорд Верд был не в себе. Сколько пролилось невинной крови! И сколько ее может еще пролиться, если император Тигверд не возьмет под личный контроль хищные инстинкты своего незаконнорожденного сына.
И — самый главный вопрос, который задают себе граждане Империи — в безопасности ли наследник престола, который обучается в Военной академии на последнем курсе. Академии, где ректором назначен милорд Верд, бывший командующий? Кто даст ответы на эти вопросы? Кто успокоит наших граждан?
А в ответ лишь высокомерная тишина…
И подобные размышлянцы везде. Во всех газетах. Словно кто проплатил или договорился. Интересно, а почему администрация императора не реагирует на подобные красоты? Или не печатает каких-нибудь своих газет, где бы все объясняли в нужном ключе? Или император таким образом показывает отношение к своему незаконнорожденному сыну? Занятно у них тут.
Карета была запряжена шестеркой холеных вороных лошадей. Я заснула, как только уселась на свое место. Благо, сидения были удобные, чуть откидывались назад. И места для ног было достаточно. Слышала, как тарахтели до глубокой ночи наши попутчики — в основном мама с дочерью, как они что-то спрашивали у Рэма и Пауля. Понимала, что карета летит с какой-то немыслимой скоростью — значительно больше тех двадцати километров в час, с которыми двигались подобные сооружения в нашем мире. Проснулась я тогда, когда в окошко постучался рассвет, карета остановилась, а к нам заглянул человек в форме.
