Выяснилось, что итальянцы — удивительно щедрый народ. Я целую неделю прожила в этой стране, сохранив целыми практически все свои скудные сбережения — даже Орландо не брал с меня денег за свои уроки, мотивируя это тем, что хорошо знает моего брата. А раз так, то я для него фактически своя. А выставлять счет своим — дурной знак. Парень что-то там плел про гнев морского бога, но я не особенно вникала.
И вот сегодня, на восьмой день моего пребывания в Италии, мы с Альфонсо, вопреки традиции, никуда не пошли, решив поужинать дома. Вместе приготовили лазанью (уроки синьоры Лучианы не прошли даром), открыли бутылочку хорошего, хоть и не очень дорогого вина и даже зажгли свечи, случайно найденные мною в шкафчике Франчески. Надеюсь, девушка на меня не обидится, тем более что я планирую обязательно компенсировать ей эту потерю.
Стоит ли удивляться, что в тот момент меня очень мало заботила судьба Паоло? Конечно, узнай об этом защитники животных, они были бы возмущены. Но только мужская их половина. Женщины бы меня обязательно поняли. Уверена, даже самые ярые «зеленые» забыли бы о своей миссии, стоило им только взглянуть в бездонные глаза Альфонсо. Я тонула в них без всякой надежды на спасение.
Хмельное вино и любовь ударили мне в голову, сметая старательно возведенные правильным воспитанием преграды. Наверное, моралисты меня осудят — в конце концов, с парнем мы знакомы всего неделю, но, возможно, и их сердца смягчатся, узнай они, на вершину какого блаженства привел меня парень. Поверьте, это стоило того, чтобы попрать все условности!
* * *
Восхитительный аромат кофе возродил меня к жизни, вырвав из цепких лап Морфея. Потянувшись, я с трудом разлепила глаза и тут же их зажмурила, опасаясь за свое зрение — Альфонсо, ничуть не смущаясь, предстал передо мной во всей своей первозданной красе, держа в руках поднос с бодрящим напитком и какими-то яствами, разглядеть которые я не успела.
— Я тебя смущаю? — рассмеялся парень, не испытывая, судя по всему, никакого стеснения.
— Скорее, отвлекаешь, — честно призналась я и потянулась за чашкой, стараясь не смотреть на новоиспеченного любовника. Но тот понял мои слова как призыв к действию и, мягко забрав из рук посуду, поставил ее на тумбочку.
— Пожалуй, позавтракаем мы позже. Я сварю еще кофе, — промурлыкал он, зарываясь в мои растрепанные с утра волосы.
И знаете что? Я ничего против этого не имела!
* * *
— Сегодня, Сони, — я уже смирилась с тем, что мое имя произносится столь причудливо, — тебя ждет самое главное и ответственное погружение, после которого… — Орландо выдержал соответствующую случаю торжественную паузу, — ты по праву будешь носить гордое имя дайвера!
