— Ерунда. Он просто в стрессе. — Елизавета Петровна села в кресло и все же прижала кота к коленям. — Дело вот в чем. Марина купила его котенком. Он никогда не жил в квартире. Только на этом ужасном балконе. Он всю эту ночь метался, ничего не мог понять. И я подумала, что надо бы взять его вещи. Чтобы он почувствовал себя дома. У него есть там какие-то подстилки, игрушки, посуда. Еще такая палка, чтобы когти точить.
— А-а, — протянул Антон, — вот я и говорю: боец тренированный.
— Антон, — нервно сказала Елизавета Петровна. — Я ценю ваше чувство юмора, но сейчас не время, разве не понятно?
— Понятно. Что стряслось, кроме того, что ему не на чем и не на ком было потренироваться?
— Я не могла взять вещи из чужой квартиры без спросу и позвонила Марине. Говорила спокойно. А она так кричала! Так грубо, по-хамски! Она возвращается скоро, может, даже завтра. Но дело не в этом. Она велела мне вернуть Марсика на ее балкон, откуда он уже знает выход на крышу, закрыть квартиру и отдать ключи другой соседке. Она ей собирается сказать, чтобы та мне больше их не давала! Она еще пугала меня сроком за серьезную кражу.
— В смысле?
— Марсик — дорогой, породистый кот, — начала она.
— Мама, но ты же не поступишь так, как она требует? — воскликнула Таня.
— Я так не поступлю. И даже не потому, что к нему привязалась. Просто это непорядочно, это низко. И по отношению ко мне. Я не давала повода так со мной обращаться. В конце концов, мы спасли кота. Он мог погибнуть из-за нее… Но он же действительно ее собственность. Я не знаю, что делать.
— И я не знаю, — прошептала Таня. — Просто она оказалась настолько плохой… Мама, как ты могла с ней дружить? Но это не важно. Антон, а сколько дают за кражу?
— Как кража этого кота? До пяти лет. Так, дамы, полежал я тут с вами, с удовольствием послушал ваш дворянский бред, а теперь пойду делом займусь. Елизавета Петровна, дайте мне ключ от этой нехорошей квартиры и скажите, где вещи данной ценной царапучей особи. Все это сделаю я, потому что именно я мог бы ночью стать мокрым пятном под вашим домом. Из-за вашей так называемой подруги. Допустим, кот стал и мне дорог, когда мы с ним в обнимку, затаив дыхание, скользили по мокрой крыше восемнадцатиэтажного дома. Кроме этого, я найду в квартире его документы. Есть ведь где-то его паспорт, родословная. С чем ваша соседка потом пойдет в суд? Не знаете, где это может быть?
— Но это невозможно, — в ужасе произнесла Елизавета Петровна. — Я за все годы только один раз была в ее кабинете, и то недолго. Там письменный и компьютерный столы, бюро, в нем, вероятно, все документы Марсика. Но мы не можем так поступить! Это ее квартира, ее документы, ее… все.
