Шли дни. Острая обида у Антона прошла. Он давно взрослый мужчина, зализывать раны привык. Он работал, ел, спал, общался с Таней в офисе, по вечерам о чем-то говорил с родителями. Они, в принципе, очень молчаливые, спокойные люди, и как-то так повелось в семье, что никто ни к кому не пристает с вопросами. Каждый сам скажет, когда захочет. Но он существовал в полном эмоциональном вакууме. Видимо, такой была спасительная реакция организма. В этом вакууме глохли и тоска по близости с любимой женщиной, и все надежды. Он, конечно, простил Чарлику уничтоженный смартфон, коллекция тещи — теперь ее проблема. Он предложил свою помощь в реставрации, за что и получил. Антон даже понял Таню. У нее благородная, добрая душа, она спасла маленькую жизнь, и, как теперь стало понятно, никто другой щенка бы не взял. Разве что добил бы. Проблема была лишь в одном. Ни грамма ее сострадания не досталось Антону. Допустим, он был не прав, слишком резок, но… Но как бы поступила его мама? Отец прямолинейный, доминантный. Родительские мнения, конечно, не всегда совпадали. Даже по поводу воспитания сына. Отец мог сказать что-то резкое, чего мама, конечно, не принимала. Она, например, не принимает наказаний детей из-за какой-либо провинности. Но она никогда бы не заявила: «Ах так?! Ты жестокий, ты нам не нужен, развод, другая работа…» Она всегда находила простое решение — говорила: «Ты прав, как всегда. Но давай не будем торопиться. Давай подумаем. Мы вместе, мы не можем быть не вместе». И как-то потихонечку, ненавязчиво все преодолевала. И волки были сыты, и овцы целы. В результате отец начинал считать, что где-то пережал, хотя ничего не происходило по его сценариям.
Просто они любят друг друга. И он, Антон, понадеялся, что и ему повезло. Что такое глупый щенок по сравнению с осознанным противостоянием тещи? Но он с ним практически справился. Потому что Таня была с ним рядом, на его стороне. Она мягкая, нежная женщина, но он вдруг разбился об нее, как о стену из гранита.
И все оказалось неправдой. Не было ни счастливого случая, того, который дается раз в жизни, ни солнечного удара, ни продолжения. Она просто со всем согласилась. И, столкнувшись с первым же препятствием, его предала. С легкостью. На самом деле с легкостью! Она хорошо выглядит, хорошо работает, они сейчас умудряются очень мало видеться, сидя в соседних кабинетах. Разговаривают только по делу. Она ни разу не посмотрела на него как раньше. Как на родного человека. Хотя улыбается, приветливо здоровается и мило прощается. Он каждый день, каждую минуту убеждается в том, что идет в своем вакууме по верной тропе. Ни в коем случае нельзя возвращаться назад. Был светлый и теплый период в его жизни — запомним, сохраним для истории, но не будем его стирать вовсе. Так что спасибо, Чарлик, ты все поставил на свои места. И те обломки были символическими. Антон еще не опубликовал объявления о вакансии заместителя. Но пару раз, проходя мимо кабинета Тани, он слышал телефонные разговоры, очень напоминающие поиски другой работы.
