— Вот до чего эта больница нас довела! — повысил голос мрачный мужчина. — Вот какие очереди развели, что народ в них уже помирает! Безобразие!
— Вы говорили, что ее муж привел, — обратилась к нему женщина в шляпке. — А где же этот муж?
— А я откуда знаю? — окрысился на нее мужчина. — Я за ним следить не нанимался!
— Но точно был муж?
— Какой-то мужчина был, но муж он или так, знакомый, — я не знаю, паспорт у него не проверял!
В это время по коридору проходил озабоченный человек в белом медицинском халате.
— Стойте! — окликнула его женщина в шапочке. — Тут, кажется, женщина умерла!
— Я не из этого отделения. — Врач попытался пройти мимо, но женщина ухватила его за рукав:
— Вы слышали, что я сказала? Женщина умерла! Какая разница, из какого вы отделения?
Через несколько минут вокруг мертвой брюнетки столпились врачи и медсестры.
Еще через несколько минут возле трупа появился толстый краснолицый человек в тесной черной униформе с нашивкой больничной охраны. А еще через четверть часа в коридор набились вызванные им полицейские.
Долговязый полицейский с красными от недосыпа глазами, осмотрев жертву, отошел в сторонку, достал мобильный телефон и набрал мобильный номер.
— Привет! — проговорил он вполголоса. — Ты просил сообщить, если мне попадется коротко стриженная брюнетка. Так вот, я только что прибыл на место. Четвертая городская больница, приемный покой. Здесь твоя брюнетка.
— Что она там делает? — осведомился собеседник полицейского.
— Ничего не делает. Мертвая она.
— Подходит под описание? — на всякий случай уточнил Шеф (это был, разумеется, он).
— Подходит под твое описание — брюнетка, стрижена очень коротко, на губах следы красной помады.
— А на руке случайно нет следа от укуса?
— Насчет укуса не знаю, но рука у нее перевязана.
— Спасибо, я тебе очень обязан.
— Валентина Федоровна, — рыжая девочка подошла к пожилой библиотекарше, поправила волосы, — Валентина Федоровна, дайте мне, пожалуйста, Некрасова.
— Что именно? — строго спросила библиотекарша. — Николай Алексеевич написал за свою жизнь очень много. У нас есть его собрание в десяти томах. А кроме него, был еще Виктор Платонович, но о нем ты, скорее всего, никогда не слышала. Так что именно тебя интересует, Филимонова?
— Стихи, — ответила девочка, удивленно моргая. — Мне к уроку стихотворение нужно выучить.
— Понятно, — кивнула библиотекарша. — А какое именно стихотворение? В его собрании стихи занимают пять томов.
— Так много? — искренне удивилась Филимонова. — Когда он столько успел написать?
