— Перестань, я просто стараюсь его понять. Большая ошибка — недооценить противника. Лучше уж переоценить, тогда будешь готов к любым неожиданностям. Да, и вот еще что: разве я не говорил тебе, что в незнакомой и потенциально опасной комнате нельзя включать свет? Ты можешь так включить взрывное устройство.
— Пока я включила только этого дурацкого бегемота, — Инга с ненавистью взглянула на игрушку.
Бегемот бодро маршировал к краю стола.
И вот я здесь, а нога моя там.
Гиппопотам ушел обратно в лес.
На этих словах бегемот подошел к самому краю и, перевалившись через него, грохнулся на пол.
Инга вздохнула с облегчением: она была уверена, что теперь он замолчит.
Но не тут-то было. С пола снова донеслось:
Меня вчера укусил гиппопотам…
— Да что же это такое! — Инга пнула ногой ненавистную игрушку, чтобы прекратить наконец дурацкую песню. Бегемот улетел под стол и там замолк.
Инга перевела дыхание и потеряла на мгновение бдительность, потому что взглянула туда, под стол.
Ноги у мертвеца были отрезаны по колено. То есть не отрезаны, а отрублены. Под стулом валялись кровавые ошметки, самих обрубков не было. Увидев куски белой кости, выглядывающие из обрезанных штанин, Инга почувствовала, что низкий потолок дома надвигается на нее, печка едет в одну сторону, а стол в другую, что воротник куртки давит, как будто шею сжимают чужие цепкие руки. Из последних сил она рванула на улицу глотнуть свежего воздуха. Не помогло — под ноги подкатилась отрубленная голова собаки.
Инга успела еще шарахнуться от двери в сторону, и там ее вывернуло прямо на глинистую землю.
— Черт, — пробормотала она, отплевываясь. — Черт, черт, черт!
И упала на колени, ноги не держали.
Хотелось лечь прямо на пожухлую траву и не вставать больше. Инга призвала все свое мужество, чтобы этого не сделать. За что ей все это?
Ноги закоченели. Она кое-как встала, отряхнула грязь с джинсов.
— Водички хочешь? — Шеф от дверей протягивал бутылку.
Инга была благодарна ему, что не суетился рядом, когда ей было плохо. Что же, это правильно, каждый должен преодолевать свою слабость в одиночку.
Она выпила воды, стало легче.
— Я тут все осмотрел на предмет путеводной нити, — начал Шеф. — Думаю, методы у нашего убийцы прежние, должен оставить нам какое-то указание, где отрубленные ноги искать. Да хватит уже, — Шеф слегка поморщился, видя, что Ингу передернуло, — возьми себя в руки.
— Долго это будет продолжаться? — вздохнула она.
— В человеческом теле частей много, — Шеф пожал плечами.
