— И лучше бы вообще поменьше по барам шататься, по крайней мере, пока все не разъяснится. Слушай, этот парень, Андрей, он ведь пропал с концами. Как сквозь землю провалился. А брата его убили. И тебя пытались. Так что будь осторожна.
— Надо же, сволочь какая эта баба, — задумчиво сказала Маринка. — Вот что я ей плохого сделала?
— Ты ее с Андреем последний раз видела, а она хотела все концы обрубить. Слушай, опиши мне ее еще раз.
— Брюнетка, стрижена очень коротко, рот большой, помада такая ярко-красная. Прикид стильный: сапоги высокие, пальто такое черное с красным, вот тут полоса, а тут гладко. А тут тоже полоса, только не вся красная, а в крапинку. Шикарное, в общем, пальто.
— Что пальто, — вздохнула Инга, — может, у нее пальто этих полно. Наденет другое, и все.
— Не скажи, — серьезно возразила Маринка — пальто крутое, супермодное, видно, что дорогое. Она его в этом сезоне все время носить будет. Потому что в следующем оно запросто из моды выйти может.
— Больше ничего не вспомнишь?
— Да вроде нет.
— Тогда я пойду. Поправляйся. — Инга встала.
— Да, вот еще что, — бросила ей в спину Маринка, — тут доктор заходил, тот, из «Скорой». О тебе спрашивал — кто такая и не могу ли я дать твои координаты.
— А ты что? — Инга круто обернулась.
— А что я? Ты ведь велела помалкивать, я и молчу. Сказала, что знать тебя не знаю, первый раз тогда виделись.
— Ладно. — Инга постаралась, чтобы в голосе не прозвучало разочарование.
«До чего бестолковая девка эта Маринка, — думала она на ходу. — Когда не надо, языком метет, как помелом, а то вдруг молчит, как двоечник у доски…»
Впереди мелькнул высокий мужчина в медицинской униформе. Было что-то знакомое в этом развороте плеч и походке, и Инга ускорила шаг, обогнала его и обернулась, готовая улыбнуться. Но не понадобилось — доктор оказался не тот. Он посмотрел удивленно, она поскорее отвернулась и припустила вперед, сердясь на себя. Просто как девочка тринадцати лет, смешно даже.
— Слушаю вас. — Вахтанг Семенидзе высокомерно глянул на невзрачного посетителя.
Тот явно не принадлежал к приличному кругу, не мог быть членом клуба «Делагарди» или другом кого-нибудь из членов клуба. Или даже секретарем друга. И вообще, этот посетитель был какой-то бесцветный, можно сказать, никакой. Увидишь такого на улице — не обратишь внимания, столкнешься с ним — и ни за что не вспомнишь. Ничтожный человечишка, словом, незачем тратить на него время.
Чтобы дать посетителю это понять, Вахтанг взглянул на часы. На дорогие и красивые швейцарские часы на руке.
