Для Стива Шемпиона же разобраться во всем этом деле было еще труднее, поскольку он считал именно себя виновным в гибели этого молодого священника. Вполне возможно, что именно по этой причине он в свое время женился на младшей сестре Мариуса. Вполне возможно, что именно по этой же причине они недавно и разошлись.
Мы оба сидели уставившись в дальний угол зала, где два министра социалистического кабинета обменивались между собой шуточками по поводу своей игры в гольф и сугубо конфиденциальными мнениями о состоянии фондовой биржи. Шемпион, откинув полу своего ладно скроенного костюма в полоску, запустил руку в карман жилета и достал большой золотой хронометр, который некогда принадлежал его деду и отцу. Мельком взглянув на его стрелки, он жестом подозвал к себе официанта и заказал еще спиртного.
— Вот развелся… — с горечью в голосе произнес он. — Кети и я — теперь все это в прошлом. Последнее время живу постоянно во Франции…
— Извини меня, Стив! — перебил я его.
— Извинить? За что собственно?! — удивленно переспросил он.
Я неопределенно пожал плечами. Сейчас не имело смысла говорить ему о том, что я очень любил их обоих, как в свое время радовался тому, что они поженятся и будут счастливы друг с другом.
— Да-а… эти незабываемые уик-энды в вашем домике в Уэльсе… — промямлил я, так и не найдя подходящих слов. — Куда же мне прикажешь теперь отправляться, чтобы отведать тех блюд французской кухни, которые так изумительно готовила Кети?
— Но ведь она по-прежнему живет там, где и раньше! Я уверен, что Кети будет рада вновь увидеть тебя.
Я взглянул ему в глаза. Ведь я очень рассчитывал на то, что он пригласит меня именно к себе, в новый дом во Франции, а отнюдь не к своей бывшей жене в Уэльс. Стив Шемпион всегда был непредсказуем. Таким он стал еще в большей степени после того, как превратился в преуспевающего бизнесмена. Он прикурил новую сигарету от только что выкуренной. Рука, в которой он держал окурок, слегка дрожала, и, чтобы справиться с ней, ему пришлось придержать ее другой рукой, на которой он постоянно носил перчатку. Эта перчатка скрывала отсутствие на этой руке кончиков пальцев: их он лишился еще во время войны в камере для допросов тюрьмы «Святого Роша» в Ницце.
— Ты никогда не думал о возвращении? — спросил меня Стив.
— Для того, чтобы, как и ты, постоянно жить во Франции?
Улыбнувшись, он уточнил:
— Я имею в виду в наш департамент.
— Ого! Ничего себе идейка! — удивленно выпалил я. — Да нет, Стив, не думал… И прямо скажу тебе, почему именно. — Я заговорщически наклонился к нему поближе, а он, не меняя своего положения, одним быстрым взглядом ощупал всех здесь присутствующих. — Потому, что департамент никогда меня об этом больше не просил!
