История, причем особая, была у каждого отеля. И удивить именами и исторической значимостью тех, кто некогда являлся постояльцем отеля здесь, в Петербурге, было сложно. Да, следовало признать, что «Петрополис» все же находился в тени гораздо более знаменитых «собратьев». А с учетом того, что последнюю четверть века, вернее, даже больше (отель закрылся на трехгодичную генеральную реставрацию в далеком 1989-м, ибо «Петрополису», согласно градостроительным планам, надлежало открыться к семьдесят пятой годовщине Октября, приходившейся на ноябрь 1992 года, — кто же ведал тогда, в 89-м, что в 92-м мало кого будет заботить сия торжественная дата, что советская империя развалится и что название города — Ленинград — изменится на прежнее, имперское), он стоял пустым, многие были уверены, что в «лихие девяностые» или «тучные нулевые» здание сменило владельца, изменило профиль и вообще исчезло с лица земли.
Но отель «Петрополис», запрятанный на Каменном острове, продолжал жить — своей жизнью.
Он в самом деле сменил владельца, причем даже не одного, а целую вереницу. Сначала невесть каким образом, то ли по чьему-то упорному хотению, то ли по щучьему (или какого иного зверя?) велению, особняк, числившийся на балансе департамента культуры города, вдруг оказался объектом на странном залоговом аукционе — и легким движением чьей-то сановной руки (и подписавшей соответствующее распоряжение о снятии с баланса ручки) из государственной перешел в частную собственность. Причем тот, кто был, по слухам, причастен к той строительной «загогулине», очень скоро оказался не у дел, а потом пропал: то ли бежал за границу с награбленными миллионами, то ли оказался на дне Финского залива с ногами в тазике с цементом. Вероятность обоих вариантов развития событий была примерно одинаковая, и, что удивительно (но об этом, конечно, не знал никто, кроме заказчиков и непосредственных исполнителей), один сценарий — бегство с чужими миллионами за границу — через некоторое время сменился другим — Финский залив.
Отель едва не перестал быть отелем: один из владельцев хотел превратить его в самое роскошное казино Северной Пальмиры, но не успел, ибо был застрелен. Новый владелец возжелал сделать из «Петрополиса» самый крутой бордель России, но тоже не успел, потому что скончался от быстротечной, согласно злым языкам, вызванной высокотехнологичным токсином из секретных лабораторий спецслужб, непонятной болезни.
