Кошкин хмыкнул:
— Куда там, отцовское благословение! Понимал же, что старый князь никогда такого благословения не даст! Однако ведь у Харитоши был козырь — бастард, которого княжна Марья носила к тому времени под сердцем и о котором старый князь не подозревал — дочка, надо сказать, умело скрывала от батюшки свой растущий живот.
Они снова замолчали и перевели дух. Ярослав понял, что вражда, возникшая еще тогда, в конце девятнадцатого века, длилась между двумя могущественными и состоятельными семействами до сих пор. Ромео и Джульетта по-русски. Однако ни Ромео не был влюбленным подростком, ни Джульетта не была невинной девчушкой. В этот раз все вышло намного мрачнее и кровавее.
— Однако во время сего разговора, когда над столицей империи разыгралась небывалой силы летняя гроза, Харитоша поведал князю правду, — произнес потомок аристократов. — Потому как старик, узнав, что сын его бывшего крепостного вознамерился жениться на его дочери, долго хохотал, считая это дурной шуткой, а потом, поняв, что это чистая правда, впал в страшный гнев. Но Харитоша попытался убедить его, что делать нечего и что княжна все равно порченый товар, ибо уже соблазнена и обрюхачена им. И что, кроме как дать отцовское благословение, у старого князя никакой возможности утаить от общества скандал нет. Хитрый Харитоша думал, что выиграл, но не тут-то было! Ибо вся эта интрига вышла ему боком — точнее, в руку!
Олигарх перебил его:
— Конечно же, разговор протекал вовсе не так, как ты пытаешься изобразить, Степа! Харитон Евстратович пытался поговорить с князем по-мужски, но старик уже в те годы был с приветом. И, узнав, что дочка беременна, решил было убить ее! Прямо на месте! Схватил со стены турецкий ятаган и бросился на несчастную, которая коленопреклоненно стояла перед ним, ожидая отцовского благословения или хотя бы прощения. Мой прадед, как истинный джентльмен, защитил даму своего сердца…
— …И чресл… — ехидно вставил князек. — А под джентльменом ты имеешь в виду сынка бывшего крепостного? Какой, однако, социальный взлет!
Игнорируя его замечания, Прасагов продолжил:
— …И принял удар ятаганом на себя! Помимо того, что князь-самодур рассек Харитону щеку, он отрубил ему кисть левой руки! Которая, орошая все кровью, упала прямо на пол!
Он указал на пол комнаты, и Ярослав, следя за его жестом, уставился в указанном направлении — и ничуть не удивился бы, если бы увидел на полу отрубленную кисть.
— Ну, хватит делать из интригана Харитоши благородного мужа, — ввернул Стивен, — ибо князь схватился за оружие, потому что защищал себя и свою дочку от дикого нрава купчика, который, узнав, что никакой свадьбы не будет и быть не может, напал на старика и попытался его придушить! И тому не оставалось ничего иного, как сорвать со стены ятаган!
