Кайдлтхэ обходила тракты стороной, ведь все дороги вели в города. Одним богам ведомо, что сейчас там творится. Можно запросто угодить в лапы купеческой гильдии. Многолюдным просёлкам д’айдрэ предпочитала открытые пространства и леса. Но даже Алексей заметил, что в последнее время желающих отправиться в дальний путь по торговым или иным делам становилось всё меньше. И куда только подевались важные и осанистые купцы, дамы в пышных платьях, ремесленники в скромных нарядах, босоногие нищеброды в лохмотьях, крестьянские подводы, полные всякого добра? Нет былой многоголосицы и пестроты, виденной следопытом во время путешествия из Ромедера в Тамарвалд. Даже отряды наёмников и вольных стрелков как корова языком слизала. Обезлюдела империя. Каждый предпочитал опасностям дальней дороги надёжные городские стены.
И всё же Кайдлтхэ не хотела рисковать попусту, свернула в лес и пошла на запад. Алексей, в отличие от д’айдрэ, весьма посредственно представлял географию страны. Серокожая могла идти с закрытыми глазами, совершенно не рискуя заблудиться. Знания и чутьё редко подводили девушку. Вот только планами она не делилась. Едва ли в том проявлялось недоверие. Виной тому натура, противоречивая и непостижимая.
Алексей, разморённый жарой и утомлённый верховой ездой, время от времени впадал в полудрёму. Веки опускались сами собой, и всадник оказывался в нежных объятиях забытья. Он засыпал прямо в седле. Возвращаясь в реальность, вздрагивал, оглядывался по сторонам и замечал, как изменился лес. Теперь сосны чередовались с лиственными деревьями. Всё вокруг говорило о том, что путники двигались на юг. Лесная дорога мало чем отличалась от других, оставленных позади. Проложенная крестьянскими телегами, она наверняка вела в какую-нибудь деревню. Если так, то, возможно, выпадет удача заночевать под крышей над головой.
Мысли следопыта текли вяло, утопая в бесконечности времён, и, казалось, существовали помимо воли великого герцога. Алексей даже решил, это вовсе не его соображения, а он лишь подслушивает их. Так плавно несёт свои воды река, не обращая ровным счётом никакого внимания на рыбака или прачку.
Внезапно Кайдлтхэ остановилась, натянула поводья. Следопыт встрепенулся, враз позабыл о сне и усталости.
– Ты что-нибудь слышишь? – тихо, почти шёпотом спросила д’айдрэ.
– Нет, ничего. Только ветер шумит в ветвях и дятел где-то барабанит.
– Здесь кто-то есть… – Кайдлтхэ не договорила, резко развернула лошадь и понеслась назад, к опушке.
