– Как тебе, брат? Все забиты товарами до отказа. Еле приволокли! И железо, и зерно, и много чего ещё взяли. Люди с нами пришли. Тоже славянского языка. Из рабства лютого мы их освободили. Немного, но три десятка есть ещё!
– Да уж вижу! Спасибо тебе, обязаны многим теперь.
Гостомысл обернулся к дружинникам, махнул рукой:
– Вытаскивайте суда на берег, разгружать потом будем! – Вновь повернулся к брату: – Уж прости за вольность, но измаялись мы с этими каторгами. У людей вёсла из рук выпадают. Позволь отдохнуть хоть до завтра, а там всё раскидаем.
– Будь по-твоему.
Рад Брячислав – ведь как всё удачно складывается! И тут опять засвербила мысль в голове: ежели новые земли столь богаты, почему тогда не дожидаться бы весны, не приедать попусту припасы, а двинуть сразу всем на новое место? Охнул про себя, додумал дальше: сейчас отправить тех, кто оставался на заставе, в Аркону. Гостомысла жаль. Ему опять корабль вести. Зато зиму отдохнёт, соберёт караван, людей. А по весне сразу и придут на новое место. Отправить с ним Крута. Тот дорогу покажет… Впрочем, вначале переговорим. Посмотрим, что у нас есть, а там решим…
Поднялся на крыльцо, глянул на обнимающихся, оживлённо разговаривающих дружинников. На тех, кого привёл с собой брат. Взял колотушку, ударил в било. Звон бронзы заставил всех замолчать, обратить взоры в его сторону. Вскинул руку к небу, выкрикнул:
– Сегодня празднуем! Завтра будем добычу выгружать!
– Гой-да! – Дружный крик взмыл радостно к небесам.
А князь добавил:
– Ведите новых товарищей наших в городок! Будем баню топить да пир готовить.
…Отшумело празднество. Спят люди сладким сном, лишь в клети княжеской жирник горит бездымно, освещая стол, на котором раскатаны листы пергамента. Брендан и Крут повествуют:
– До берегов прошли быстро. Едва наш остров обогнули. Уже через два дня вдоль скал пошли. Могли бы быстрее, да туманов много. И воды незнакомые. Потому и двигались с опаской. Видели зверя морского множество, рыб великанских, воду в небо изрыгающих. Птиц несметное количество. Решили было подальше от берега отойти, да течение могучее, будь оно неладно, затормозило. Пришлось возвращаться снова к берегу. Далее вдоль него и шли. Берега голые. Одни скалы. Но края тем берегам не видели. Дальше в бухту вошли великанскую. Там деревья по берегам начали появляться. Прошли её насквозь, вышли к устью реки. Она нравом строга, бурлит. Несёт с полдня[22] свои воды. Там стали на стоянку, осмотрели окрестности. Леса велики с деревьями огромными. Дичью богаты. Решили пройти вверх по реке. И пошли… Через пять дён вышли на открытую воду. Течение, княже… – Крут виновато развёл руками. – Но прошли. А там – словно Ирий на земле! Озёра пресные, чистые! Зверя всякого вокруг – глаз считать устаёт. Почвы богатые, сплошной чернозём! Словом, места благодатные. Думаю, там можно не один град построить.
