— Принцесса родилась в боевом шатре и научилась скакать на лошади раньше, чем начала ходить. Я помню это очень хорошо. Я был при короле, когда он воевал с варварами на границах, и принцесса держалась рядом с ним. Какие славные времена!
— Она теперь не принцесса, а королева, слабоумный старик, прикрикнула на него Сешти. — Ты живешь только в своих воспоминаниях!
Он не слушал ее, продолжая вспоминать, его выцветшие глаза повлажнели.
— Все вижу снова. Я тогда был молод. Сам король в первых рядах жестоко дрался с варварами и жителями лесов, выгонял самих Раскалывателей Черепов в их дикие леса. И прекрасная маленькая принцесса, такая же храбрая, как любой парень, везде была с ним. А королева правила в городе…
— И она растила вторую маленькую принцессу, — оборвала его воспоминания Сешти. Она с сожалением посмотрела на дворецкого, а затем объяснила Тирусу и Эрейзану: — Он уже ничего не понимает. Король и королева давно уже отправились к воротам Кета. Он думает, что наша покойная королева переродилась в королеву Джателлу.
— Может быть боги на закате лет сделали его ясновидящим, — сказал Тирус благочестиво. — Действительно, может же дочь унаследовать мужество и красоту своей благородной матери!
— О, ты хорошо это сказал, фокусник!
Дворецкий ворвался в комнату и закричал на лакеев:
— Еще вина моему сэру Обажу и его леди! Быстро!
Когда он опять убежал в обеденный зал, сопровождаемый озабоченными лакеями, Сешти скорчила гримасу и сказала:
— «Мой сэр Обаж и его леди»! Как он может так фамильярно говорить о принцессе Илиссе? Она помолвлена с сэром Обажем, но еще не жена ему.
Эрейзан внезапно потерял интерес к еде, бросив наполовину обглоданную кость в тарелку.
— Ее жених, — угрюмо сказал он. — Я думал, что он хвастался, когда говорил это на базаре. А он… он из клана Разил, мужчины которого имеют по несколько жен?
Сешти кивнула, подтвердив подозрения акробата. Все это было очень неприятно слушать Эрейзану. Как и для Сешти говорить это. Она скорчила гримасу и сказала с презрением:
— Он же о самых дальних границ и все имения их рода там. А послушать управляющего, так он уже почти король. Но не верьте ему, актеры, Обажу еще далеко до этого.
— Самый младший сын, — вдруг сказал Тирус без всякого выражения. Он смотрел на Джателлу и ее приближенных, о чем-то сосредоточенно размышляя.
Матрона Сешти была изумлена этим заявлением Тируса об этом хлыще. Она понизила голос, как конспиратор:
— Если ты спросишь его старших братьев о нем, то они ответят без колебания: действительно, младший сын! А его старшие братья в своих приграничных поместьях имеют по несколько жен и им нечего выделить младшему сыну сэра Обажу. Когда он жил у них, то тратил огромные деньги на развлечения и роскошные одежды. Думаю, что поэтому братья послали его к королевскому двору. Они хотели избавиться от него и изгнать из своих владений, а теперь нам приходится возиться с ним и его угодливыми приближенными вроде этого управляющего.
