— Я верю в то, что мы сидим в баре, а у меня кончается пиво.
— Сейчас закажу ещё.
— И что у тебя там за курсовая работа?
— Особенности магического восприятия среднестатистического украинца периода оранжевого восстания.
— Что??? — ошеломлённо отозвался я. — Какое ещё восстание?! Цирк на площади — вот что это было!
— Как вы сказали? Цирк? Ну да, знаю, проходили по истории. Укротители, клоуны и жонглёры…
— Вот именно, — сердито перебил я. — Жонглёры и клоуны! И если у тебя наш период называется оранжевым восстанием, то разговор окончен.
— Вы меня не так поняли, — захныкал этот тип. — Я вовсе не собираюсь трогать вашу политическую ориентацию. Хорошо, давайте назовём ваш период иначе, вот сами и назовите.
— Период работы Юрия Сёмина в киевском «Динамо».
— Замечательно! Вы футбол имеете в виду? Отлично! Можно попросить вас выйти на улицу? Шум и сигаретный дым плохо на меня влияют.
И, не дождавшись моего ответа, этот тип выбежал из бара.
Я вышел за ним.
— Какая у вас всё-таки удушливая атмосфера, — заметил этот тип.
Он побледнел и страдальчески морщился.
— Давай к делу, — сказал я. — Мне домой пора. Ты хочешь, чтобы я писал за тебя курсовую?
— Нет, что вы, у нас этого нельзя. Мне надо выяснить вашу реакцию на магию. Например, как бы вы восприняли, если бы кто-то исполнил три ваших самых заветных желания?
Я остановился и посмотрел на него.
По тротуару пёр народ: один поток туда, другой — обратно. Мы стояли посередине; нас задевали прохожие с обеих сторон. Все они спешат, у всех заботы, а то и просто хотят поскорее добраться до любимого дивана, и только я стою тут с каким-то придурком…
От моего взгляда этот тип втянул голову в плечи и спросил:
— Я опять что-то не так сказал?
— Знаешь, пошёл-ка ты…
Я объяснил куда, после чего развернулся и пошагал к остановке.
— Постойте! — завопил этот тип, устремляясь за мной. — Ну чего вы?!
— Кто тебя ко мне подослал? — злобно спросил я, не сбавляя шагу. — Сотрудники? Соседи? Родственники?
Это какой-то розыгрыш?
— Остановитесь! Ну остановитесь же! На минуту!
Я остановился, и он тут же протянул мне бутылку пива.
— И что теперь? Фокусы мне и раньше приходилось видеть.
— Таких — нет. Вы какое пиво предпочитаете?
— Именное!
Этот тип улыбнулся, провёл рукой по воздуху и подал мне бутылку. И пусть мне видеть пиво только в телевизионной рекламе, если на этикетке не были написаны мои имя-фамилия. И маленький портретик присутствовал.
— Пейте, — предложил этот тип.
— Чего скалишься? — спросил я уже без прежней агрессии. — Что ты там мычал про три желания?
