— Ваше величество, — церемонно сказал я. — Вам необходимо съездить ко мне домой.
— Это ещё зачем?
— Там увидишь.
— Я не хочу.
— Ваше величество, есть вещи, о которых король должен узнать до того, как о них пойдут пересуды и сплетни.
Что-то в моих словах насторожило и Хильду, и Франки, и Берта. Они начали переглядываться между собой с недоумевающим видом.
— Да пошевеливайся же ты! — прикрикнул я.
— Только недолго, — высказала королева пожелание королю, нехотя поднимающемуся с кресла.
— Это уж как получится, — ответил я, увлекая её муженька за собой.
* * *
Карету нам организовали оперативно; вскоре мы уже катили по мрачным улицам ночной столицы.
— Надо было взять кого-то с собой, — сказал Франки, когда мы уже порядком отъехали от дворца.
— Вот и взял бы. Я, что ли, должен за тебя думать?
Мы с ним помещались внутри кареты, охранник сидел на козлах с кучером, каждый из нас был вооружён. А вскоре нам представился случай узнать, что значит ездить ночью по нашему городу, и чем в нём занимаются организованные банды.
Наперерез еле плетущимся коням, запряжённым в королевскую карету, вдруг выскочило двое каких-то паскудников, синхронно опустившихся на одно колено и приложивших к плечу мушкеты. Мой охранник не растерялся и тотчас разрядил в них свои пистолеты. Оба бандита скорчились на дороге; откуда-то слева бахнул выстрел. Окошко кареты перед моим лицом брызнуло в разные стороны битым стеклом, пуля чавкнула о кожаную обивку. Я тотчас выпалил в ответ; над моим ухом громыхнул пистолет Франки. Но мы оба промазали, а кучер хлестнул коней, отчего те рванули столь резко, что его величество изволили упасть на пол. Я же очутился верхом на нём; сзади снова выстрелили, и пуля ударила в деревянную стенку кареты.
Король сердито отпихнул меня и уселся на сиденье. Я поднялся следом и тотчас пришёл в ужас, увидев кровь на его щеке.
— Франки! Ты ранен?!
Король коснулся пальцем щеки, удостоверился в том, что тот весь в крови, и ответил:
— Осколком стекла порезался.
— Чёрт тебя подери! — заорал я. — За какие такие заслуги ты платишь жалование своему обер-полицмейстеру?! За то, что он ходит запрещённые речи моей Доры слушать?!
— Кто бы мне самому это объяснил, — ответил король, пожимая плечами.
Более никому в голову не пришло нападать на нас, поэтому доехали мы спокойно. Я оставил охранника стеречь карету, а сам вместе с королём вошёл в дом.
Разбойник Лапа спал в моём кабинете, сидя на стуле и ткнувшись головой в сложенные на столе руки. Перед ним догорала свеча. Я молча потряс его за плечо.
