– Как вы оцениваете положение в Израиле и на палестинских землях?
– Я говорю сейчас от своего личного имени. На мой взгляд, Израиль превратился в самое опасное место в мире. Самая большая угроза миру исходит из решений израильского правительства. Давно и пристально наблюдая за их действиями, я пришел к выводу, что эти люди готовы на все. Если они потеряют монополию, силу, которой они сейчас обладают, в том числе информационную монополию и силу, это будет опасно для всех.
Выступление нового президента Америки вселило большие надежды. И вдруг Израиль почувствует, что США уже не готовы безоговорочно их защищать. Допустим, возникает новая ситуация, когда президент Обама разумно начнет смотреть на ситуацию и искать возможность выхода из этого положения. Значит, Израиль должен будет отказаться от оккупации захваченных земель.
Допустим, Обама сделает то, что в этой ситуации и должен: начнет переговоры с Ираном. За 3–4 дня до атаки сектора Газа правительство Израиля требовало разрешения на атаку Ирана. Тогда Буш не пошел на это. Но эти планы готовы, к такой атаке все подготовлено. Вдруг Израиль, не чувствуя себя в безопасности, начнет атаковать Иран? А что, Иран будет это молчаливо сносить? Не думаю. И в какой ситуации окажемся мы, европейцы?
Считаете, это нереалистично? Я ожидаю больших потрясений вокруг Израиля из-за поведения и убеждений израильского правительства. И это не только угроза жителям Газы.
Я считаю, что в этой ситуации должен быть слышен голос России. И это не только в интересах России, а общих интересах, интересах Европы.
На мой взгляд, присутствие России на международной арене недостаточно. Россия сейчас выступает так, как ей – мировой державе – и должно, она должна действовать, как большая мировая держава, которая имеет свои интересы и их отстаивает. Но если Россия не предпринимает действий, то лозунги о влиянии России остаются лозунгами.
– Есть ли ситуация, в которой к России относились бы если не хорошо, то объективно? Была холодная война – Россия плохая. Потом сдали все Западу, пошли на все уступки – все равно плохая. А еще и слабая. Сейчас мы заявили о готовности отстаивать свои интересы – опять плохая. Есть ли ситуация, в которой Россия могла бы быть хорошей?
– Я не раз говорил, что это все – продолжение холодной войны, ее отголоски.
– Так она, получается, нужна, ее подогревают искусственно?
– Русофобию? Конечно. Ее все время активизируют и поощряют. С другой стороны – это такое объективное явление, как остатки прошлого. Практически целое поколение журналистов, экспертов, политических деятелей жили во времена холодной войны, это была среда их существования. Они были переполнены ею.
