Но погоди-ка! Что, если она устала? Что, если она еще не совладала со вспышкой раздражения, охватившей ее, когда она дала пощечину Гилу Кроуфорду? Что, если она ударит и меня? Я почти почувствовала жалящий удар ее ладони на своей щеке.
Однако, если я скажу Фели, что провела часок, праздно болтая с Филлис Уиверн, она умрет от зависти!
Это решило дело.
От подножия лестницы я двинулась на цыпочках по вестибюлю, осторожно выбирая извилистый путь между спящими телами.
Когда я была еще на середине бивуака и на полпути к западной лестнице, кто-то спустил воду в туалете.
Я застыла.
Неприятный факт жизни в Букшоу заключается в том, что шаткое переплетение труб, образующих водопроводно-канализационную сеть, знавало лучшие времена давным-давно. На самом деле зенит канализации пришелся на времена королевы Виктории, если можно так выразиться.
Слив воды или поворот крана где-нибудь вызывал содрогания и стоны, распространявшиеся в самые отдаленные углы дома, будто диковинная гидравлическая сигнализация из другого века.
Попросту говоря, никто в Букшоу не имел секретов – по крайней мере в плане водопроводно-канализационном.
Я задержала дыхание, пока содрогания в трубах не сменились отдаленным лязгом. Нед, прислонившийся к стене, раскинув ноги, словно брошенная кукла, застонал, и Мэри, чья голова лежала у него на коленях, перевернулась во сне.
Я сосчитала до ста на всякий случай и продолжила пробираться между спящими телами.
По западной лестнице я поднималась, считая каждую ступеньку: десять до лестничного пролета, еще десять до коридора наверху.
Я знала, что тринадцатая ступенька снизу тревожно скрипит, поэтому сделала большой шаг, чтобы беззвучно переступить ее, держась руками за перила и подтянувшись.
Верхушка лестницы осталась позади, коридор был погружен во мрак, и мне пришлось идти на ощупь. Обитая сукном дверь в северное крыло бесшумно распахнулась.
Эта часть дома была выделена для размещения съемочной группы, пыльные простыни, обычно покрывавшие мебель, убрали, и для гостей приготовили много спален.
Я не знала, какую спальню в итоге предоставили Филлис Уиверн, но здравый смысл подсказал мне, что самую большую: Голубую комнату, которую обычно занимает тетушка Фелисити во время своих церемониальных визитов.
Полоска света под дверью подсказала мне, что я права.
Внутри работало что-то механическое: стрекотало, бубнило чуть громче шепота.
Шлеп! Шлеп! Шлеп! Шлеп! Шлеп!
Что же это такое?
Я легонько постучала в дверь ногтем.
