– Как миссис Кроуфорд? – поинтересовалась я.
Его жена Марта недавно пригласила меня на чай и во время визита выудила из ящика с ненужными электронными лампами устаревший выпрямитель электрического тока для радиочастотной флуоресцентной лампы и не захотела взять с меня ни пенни. Теперь я в неоплатном долгу.
– Прекрасно, – ответил он, – просто прекрасно. Она присматривает за магазином, пока я тут.
Параллельно он работал, с помощью пары зажимов прикрепляя очередной вытянутый прожектор к трубчатому поперечному элементу конструкции.
– Самое горячее время года к тому же. Только на этой неделе продали шесть радиоприемников и три граммофона, это все она, тостер на четыре тоста и электрическое одеялко для яиц. Подумать только!
– Должно быть, у вас отсюда прекрасный вид, – заметила я.
– Это да, – согласился он, затягивая последний болт. – Забавно, что ты это говоришь. То же самое сказал мне тот парень с фермы «Голубятня», немец, перед уходом. «Вдали от обезумевшей толпы», – сказал он. Слишком заумный, но все равно он хороший парень.
– Да, его зовут Дитер, – произнесла я. – Он имел в виду Томаса Харди[25].
Гил почесал голову.
– Харди? Не знаю такого. Он из здешних краев?
– Он писатель.
Как любая сестра книжного червя, я знала названия миллионов книг, которых не читала.
– А! – воскликнул он с таким видом, будто это все объясняло. – Тебе лучше спуститься вниз. Если начальник поймает тебя тут, то нам достанется на орех.
– На орехи, – поправила я. – Вы имеете в виду Латшоу?
– Да, верно, – тихо произнес он, – на орехи.
И занялся коробкой с цветными фильтрами.
Я уже почти достигла последней ступеньки лестницы, когда поняла, что рядом со мной находится лицо, слишком близко, чтобы я чувствовала себя комфортно. Я спрыгнула на пол и резко обернулась, обнаружив, что чуть не наступила на носки туфель Латшоу.
– Кто тебе разрешил туда подниматься? – спросил он, и его рыжеватые усы встопорщились.
– Никто, – ответила я. – Я обменялась парой слов с мистером Кроуфордом.
– Мистер Кроуфорд – временный рабочий, нанятый на период праздников, – сказал Латшоу. – У него нет времени на бездельную болтовню, не так ли, мистер Кроуфорд?
Последние слова он прокричал достаточно громко, чтобы все в вестибюле услышали. Я сделала шаг назад и взглянула на Гила, возившегося с прожектором. Наверняка он тоже слышал.
– Простите, – сказала я, осознав, что в вестибюле внезапно воцарилось молчание.
– Послушайте моего совета, мисс, – сказал Латшоу, – и сидите в своей комнате. У нас нет времени на глупости.
