– Конечно, Ролан, конечно.
Она обвила руками его шею и подставила ему губы, но кюре отодвинулся.
– Матильда, нам нужно поговорить. Анни заявила, что застала нас за прелюбодеянием. И припрятала записку, которую я тебе писал, мерзавка! Не знаю, в какой именно день она могла услышать и догадаться, чем мы занимаемся у меня в спальне, но я заметил перемены в ее поведении еще до поездки в Ангулем. Проклятье, я должен был сразу догадаться! По тому, как она смотрит исподлобья и едва отвечает, когда я к ней обращаюсь…
Шарваз пригладил волосы и посмотрел на любовницу. Мгновение – и прелестное личико Матильды поблекло. Она задохнулась, прижала руку к груди.
– Она видела нас? Какое несчастье! И ты думаешь, что она нас выдаст?
– Нет, не думаю. У нас с Анни был разговор, и я заранее прошу меня простить, но всю вину я переложил на тебя. Притворился, что раскаиваюсь, что мне стыдно… В общем, я как мог уговаривал ее, а потом пообещал поднять жалованье. Можешь не бояться. Она промолчит, чтобы не потерять места.
– Выставь ее за двери завтра же утром! – выпалила испуганная Матильда. – Пусть едет назад в Ангулем! Сюзанна будет помогать тебе по хозяйству.
Сцепив руки за спиной, кюре прошелся по гостиной.
– Выставить ее за дверь? Матильда, ты хочешь нашей погибели? Если я ее рассчитаю, Анни пожалуется своим детям, а они вполне могут посоветовать донести на меня в епархию. Нам придется расстаться. И что станет с тобой, если муж узнает о нашей связи?
– Господи, ты прав, это слишком рискованно. Так что же нам делать?
– Я могу сказать, что нам делать, – сказал он. – Отныне мы должны быть очень осторожны. Никаких обменов записками в течение дня, и в моем доме тебе нельзя появляться. По правде говоря, умнее было бы вообще перестать встречаться. Анни должна поверить, что я исправился и отказался от тебя.
Матильда воззрилась на любовника с неподдельным ужасом. Расставание страшило ее не меньше, чем бесчестье. Она еще крепче обняла его и зашептала:
– Ролан, поцелуй меня! Обними покрепче! Мне страшно! Будь проклята эта старая сплетница! Ты должен, должен ее прогнать! Предложи ей денег в обмен на молчание. Я дам, сколько понадобится.
В раздражении Шарваз оттолкнул ее.
– Матильда, где твой здравый смысл? Неужели ты меня не слушала? Нужно ее умаслить, сделать так, чтобы она не рассказала о нас с тобой ни в Сен-Жермен, ни в каком другом месте. Ты представляешь, какой иначе может быть скандал? Если в епархии узнают правду, моя участь будет жалкой. Кроме того, мне здесь нравится и дом меня вполне устраивает. Я не допущу, чтобы Анни со своим змеиным языком все испортила!
