— А где это вы видели мальчиков, зарывающих голову в песок? Осторожно пошутила Алла. — В этой оговорке куча тайных комплексов.
— Да на этих вот шторах! Присмотрись, Алла, — разве это не розовые ягодицы испуганного малыша под песочным холмиком?
— Это персик. И очертания египетской пирамиды. Очень изысканно. — С полной серьезностью постановила Ассоль и обратилась ко мне. — Веди экскурсантов дальше, подружка. Не обращай внимания на злопыхателей. Ты ещё не знаешь, как далеко может завести человека зависть.
Мы прошли в кухню, соединенную со столовой в тридцатиметровую трапезную, которая мне действительно нравилась. Мореный дуб, медная кухонная утварь, ажурные деревянные ставни на окнах. Множество шкафчиков, комодиков со стеклянными витражными вставками, за которыми видна посуда. Царство современной техники, надежно спрятанное в упаковку грубоватого домашнего скарба эпохи «малых голландцев».
— Стоп. Я отсюда не уйду. — Анатолий Петрович, известный своим неукротимым гурманством, устремился к большому овальному столу, заставленному приготовленными для смены блюд салатницами, блюдами, соусницами. — Боже! Вижу лобстеров и креветок, балык и копченого угря… А запах!.. — Он мечтательно опустил веки — пятидесятилетний лысеющий пузанчик-карапуз, недавно брошенный длинноногой юной женой.
— Толик, у тебя ещё есть шанс жениться на аппетитной толстушке, то есть найти верную партнершу в своих кулинарных запросах. — Попытался оттащить друга от стола Сергей.
— Это муж на меня намекает. — Ринулась я, пытаясь закрыть амбразуру увести разговор в сторону от темы неудачных браков Толи с «фотомоделями» из породы бывших лимитчиц.
— Толстая обжора — это я. А сейчас прошу всех проследовать в гостиную. — Голосом экскурсовода прогнусавила я и переступив порог «храма прекрасного» — двадцатиметровой комнаты с огромным балконным окном, превращенным в полукруглую ротонду, остановилась. — Обращаю ваше внимание, друзья, что в гостиной обязателен ориентальный уголок. Там либо стоит экзотический столик из красного или розового дерева, либо висит египетский папирус. Здесь представлено розовое дерево с Сейшельских островов и элементы утвари древних цивилизаций, вставленные в специально подсвеченной витрине. Обратите внимание — это не железка со свалки, а часть ритуального кубка скифского племени.
А это не просто эстампы из салона на октябрьской площади. На черном фоне в золоченых рамках представлены пейзажи малой родины хозяев. Слева от дивана — московские переулки, арбатские дворы, давшие миру величайшего гуманиста Сергея Баташова. А справа — горные пейзажи Грузии. — Родина моего деда…
