Впереди больше недели чудесного отдыха. Болгарин все время рядом. Оказалось, что он призер каких-то международных выставок, что знаменит в фото-мире и хочет подписать контракт с американцами на работу в рекламном агентстве. «Или в СССР», — он весело подмигнул Ларе и она вспыхнула от радости: верно! Пламен приедет работать в Москву, познакомится с родителями… Да зачем думать об этом, когда море совершенно синее, на носу праздник Нептуна, а это значит — грандиозный карнавал и всяческие, самые отчаянные приключения!
Они втроем уже решили, как оденутся на маскарад. Снежина и Лара будут изображать рабынь — чернокожую и белокожую, а Пламен, разумеется, султана. Планы друзей были несколько нарушены директором. Три дня назад во время обеда к столику на веранде, за которым сидели болгары и Решетова, подошел Юрий Кузьмич. Рядом с ним возвышался худой сутулый очкастый юноша с узким носатым лицом.
— Прошу принять в свою компанию. Гордость советского спорта, чемпион Европы по шахматам Зиновий Костержец.
Чемпион неловко толкнул стул, задел скатерть, уронил стакан с компотом, после чего протянул всем по очереди длинную, узкую ладонь. Наверно, это был застенчивый и вполне симпатичный парень. Но в компанию он не вписался.
— Ты понимаешь сама, Ларочка, Костержец — наша гордость. Он должен быть зафиксирован и в репортажах болгарина и в отчетах других товарищей. Ваша группа — идеологический и эстетический центр заезда. Примите Зиновия и включите в кадр, — по-дружески объяснил после обеда Решетовой директор. Он, очевидно, сделал определенное внушение и шахматисту. Парень, поселившийся в этом же корпусе, прилип, как банный лист.
Лара едва успела покрыть ногти лаком, как в дверь постучали. По робкости стука, скорей похожего на царапанье, и по неудачности момента, выбранного для визита, она поняла, что за дверью — Зиновий. Есть такая порода людей — они всегда появляются не вовремя.
— Извини, я, кажется, помешал… — глянул исподлобья шахматный гений. — нужно согласовать костюм. — Он прошел на лоджию вслед за Ларой и сел в кресло, прямо на косметичку. Лара в ужасе покрутила в руке раздавленную пудреницу. — Зеркальце треснуло! Ну неужели не видно, что кресло занято?!
— Послушай, покажи крышку… А, эту фирму я знаю. «Ланком». Из «Березки». У мамы такая же. В Москве я обязательно куплю тебе новую, пообещал залившийся краской смущения парень.
«Нужен ты мне в Москве!» — подумала девушка и спросила:
