Ядовитый цветок [= Маски любви] | страница 56

… - Интересно, — задумалась Мона, — старик Уэлси знает о твоих успехах или затыкает уши, когда по радио или телевизору произносят твое имя?

— Думаю, его больше интересуют биржевые новости. И, к тому же, в офисе Дика Уэлси телевизор не бубнит с утра до вечера, как у нас. — Он кивнул в сторону дверей, распахнутых в столовую, и вдруг рванулся к телевизору.

— Что случилось, Берт? — Встревожилась Мона, поспешив в комнату. На экране передавали спортивные новости.

— Детка… — У Берта был ошарашенный вид. — Детка, сейчас сказали, что погибла Линда Керри…

— Керри? — Мона сморщила лобик. — Она что, — гонщица?

— Ах, нет же! Помнишь ту даму на выставке, что потом обедала с нами и рассказывала про свой загадочный камень — «бриллиант Хоупа»?

— Да! Она ещё утверждала, что все невзгоды её семейства отнюдь не от камня… И правда… — Мона печально посмотрела на Берта. — Мы не владеем ничем таким, и вот… ну, как-то не все ладится…

— Верно, но ведь её нашли мертвой в собственной постели! В августе она выглядела такой бодрой и совсем не старой… А до этого погибли её муж, сын, сестра… И ведь все они не состояли в «группе риска» и даже не были гонщиками… Мона! — Глаза Берта сузились в темные щелки.

— Что, дорогой?

— Мона, я, кажется, знаю, кто будет следующим… — Берт растерянно потер лоб. — Ты с ней знакома… — Он резко умолк.

— Ну, с кем, договаривай же, черт возьми! — В голосе Моны появились визгливые нотки, и по тому, как напряглись её локти, прижавшиеся к туловищу, Берт почувствовал, что жена близка к истерике. Каким-то невероятно обостренным нюхом она улавливала «горячие точки» в окружающем её психологическом пространстве. И теперь скорее ощутила, чем поняла то, что хотел от неё скрыть Берт.

— Пойдем на воздух, милая. Может, ещё кофе? — Он усадил Мону за стол и придвинул к ней чашку. Сгорбившись над своим прибором, Мона усиленно ковыряла ножом скатерть, не поднимая глаз на мужа.

— Хорошо, хорошо, я все тебе объясню… Там, в санатории у доктора Вальнера, я познакомился с инвалидкой. Ты еще, кажется, приревновала меня к этой девушке, застав нас в ресторане…

— Помню. Нисколько! Жалкая уродина, рохля.

— Дело не в этом, Мона. Сандра — дочь этой несчастной Линды Керри. Именно она наследует «проклятый бриллиант»… И, боюсь, у бедняги не слишком радужные перспективы…

— Думаешь, камень убьет и ее? — Глаза Моны сверкнули радостной мстительностью. Она захохотала. — Это весело, чертовски весело! Ты убил меня, убил мою нерожденную девочку — и ты — любимый муж… Камень убивает обреченных уродин — и он — проклятый! Как, как все смешно в этом сентябре, как много листьев! Какая хитрая нынче осенью смерть…