«Здорово придумал Матали», — решил он и хотел уже сказать об этом, но тут Газиза и Галия выбежали во двор с картошкой в руках и стали распихивать ее по карманам мальчишек.
— Ну, пошли, что ли? — сказала Газиза, поглубже засунув кулачки в карманы бешмета.
— Пошли, — согласился Матали.
Ребята пошли мимо харчевни, напрямик пересекли базарную площадь, уже полную возами и людьми, и вышли прямо на Мокрую улицу.
А Галия постояла у дверей, поглядела им вслед, а когда фигурки ребят затерялись в толпе, пошла домой, к своему окошку, завидуя друзьям, которые ходят куда хотят и все что хотят видят своими глазами.
Сколько раз Газиза проходила по дамбе. И вместе с Ханифой и с мамой, держась за ее подол, и бегом, держась за руку Закиры. Однажды ей довелось даже мчаться по этой дамбе в красивом экипаже на паре лошадей бая Гильметдина.
Не часто, но случалось все же, что бай позволял своему верному кучеру для разминки коней покатать своих близких.
Вот и в тот раз Хусаин поехал к Ханифе пригласить ее в гости и младшую дочку взял с собой.
Газиза на всю жизнь запомнила, как лошади цокали подковами по мостовой, а она, удобно усевшись в экипаже, покачивалась на мягких рессорах. Жаль только, что был уже вечер и почти никто не видел, как лихо мчалась она на паре сытых лошадей и как потом возвращалась домой вместе с гостями. Если бы пораньше поехал отец, их бы все увидели. Ох и позавидовали бы тогда Газизе все мальчишки и все девчонки с Ягодной слободки!
Много раз бывала Газиза в этих местах, а вот к кострам, на берег, туда, где варили катушки, никогда не ходила. И конечно, было интересно теперь поскорее увидеть, что там делается.
Обычно на дамбе всегда бывало много прохожих. А сегодня почему-то было пусто. Вот уже сколько прошли, а никого не встретили и не обогнали.
Возле будки, у конца дамбы, их догнал трамвай, но и в трамвае почти никого не было. Только какая-то маленькая женщина с худым лицом, закутанная в белый пуховый платок, да еще длинный господин в шляпе. Он сидел прямо, как будто скалку проглотил, и держал и руке трость с дорогим набалдашником.
А вот и будка, раскрашенная черными и белыми полосами. От дождей, от ветров краска полиняла, облупилась, но полосы еще видны. Прежде в будках сидели будочники в круглых шапках с кокардами. Теперь вместо будочников сидит «милиция». Но Газиза слышала, что это только названия разные, а так все равно: что будочник, что «милиция». Когда их ставили, говорили, что теперь всем будет хорошо, порядок будет в городе. «Милиция» всех защитит от воров, от разбойников, от хулиганов. А они, так же как будочники, берегут байское добро, служат тем, кто побогаче, а тех, кто победнее, и забрать могут, и побить, и в тюрьму посадить, как прежде.
