Надька и вправду с пеленок знала что к чему, и если про математику и физику вообще не вспоминала, языком занялась серьезно: брала дополнительные уроки итальянского у Аллы Владимировны и попутно учила Кристину уму-разуму.
— Ты что, совсем тупая, не видишь, куда жизнь разворачивается? Перестройка! Московские барышни вовсю браки с иностранцами заключают никто слова не скажет и папашу из КПСС не выпрет. Наши, кто пошустрее, все туда смотались… Без иностранного языка теперь только в огороде копаться, как твоя бабка, и деревянненькие на чешскую мебель копить. — Надька презрительно оглядела выпуклыми, презрительными глазами «хату» Лариных. Твоя маман хоть и внешности неплохой, хоть и с языками, а жизнь себе не сделала… Правильная очень… Таких мужики боятся.
— Забываешь, Надь, время другое было. Она за капроновые чулки в девятом классе чуть из комсомола не вылетела.
— Тебя-то никто за внешний вид не преследует, а ходишь, как лимита. Надя вскользь глянула на совсем новенькие китайские кроссовки Кристины, и та спрятала ноги под стол, не решившись возразить, что деньги они с матерью и на эти еле-еле наскребли.
— Только не говори мне, что «бабок» мало. С такими-то ногами! Estera c' denaro! Внешность — это деньги, как говорят итальянцы. — Надежда загадочно улыбнулась, небрежно поправив свой супер-клевый костюм из белой кожи. Chi ha tempo non aspetti tempo, что значит, как понимаю — не откладывай на завтра то, что можно сделать сегодня.
Тогда, в девятом классе, Тина намека не поняла…
…И вот они снова вместе. Надин, оказывается, провела две недели в круизе на супер-теплоходе в чрезвычайно представительной компании. Нехотя пригласив случайно встреченную у подъезда подругу к себе домой (предки вкалывали по контракту где-то в западных странах), она демонстрировала переутомление отдыхом, пресыщенность удовольствиями, а главное — тщетность попытки описать шикарную жизнь такого ранга девушке в дешевых джинсах и черной футболке с вышивкой на груди «chanell».
— Посиди, сейчас раскидаю барахло и кофейком напою. — Надин начала распаковывать чемоданы, вываливая вещи на ковер в разные кучки — стирать, продавать, носить. — Кстати, прикинь это, кажется твой размер, — бросила на колени Кристине шикарную кружевную блузку. — Мне надо от старого барахла избавиться. Шкафы и так ломятся, а в «комки» сейчас плохо берут… Витасик меня задарил — камушки, часики — чтобы все тип-топ, по высшему классу. У него мания — таскать меня в свои компании словно витрину: «Надин — выставка достижений Виктора Нового». Это он себе такой псевдоним придумал, так и на визитках сказано — коммерческий директор банка В. Новый. Юмор.
