— Да, на него это похоже, Мария. Ну, что же, он узнает, что всей земли не получить. Но мы не должны быть жесткими к нему, — нет, не должны.
Он почиликал канарейкам и вызвал их на пение. А потом стал слушать и одной рукой обнял жену.
— Споем, милая! И он провел ее в гостиную, напевая:
Дни проходят, дни проходят,
Дни проходят, дни проходят…
Сколько можно сделать блага,
Между тем, как дни проходят…
И миссис Кланк села за пианино и начала играть ему гимн, между тем, как он посасывал мятные лепешки.
ГЛАВА 2
Секретарша и сиделка
Мая Дид поднималась на вершину Бичи-Хэд. Каникулы ее приходили к концу, и она хотела доказать, что восстановила свои силы и способна на более трудное восхождение. Это была тоненькая девушка; светлые волосы и мелкие черты лица придавали ей, к ее огорчению, хрупкий вид. Но от природы она была крепкой. Мускулы у нее были сильней, чем у большинства девушек в ее школе, а по длинным ловким рукам можно было видеть, что она умела пользоваться их силой. Ее глаза свидетельствовали о силе воли. Она поднялась на вершину холма, слегка запыхавшись, но не захотела сесть. Она стояла, глядя на темное море, южный ветер закручивал платье вокруг ее колен, плащ тесно облегал ее стройное, прямое тело. Она сняла шляпу и дала ветру трепать свои желтые волосы.
— Ну, — сказала она, вкладывая в этот возглас и сожаление, и гнев, и решимость. — Дальше, — она повернулась и побежала вниз с холма. Ей не хотелось расставаться с морем. Глядя на него, она чувствовала себя сильнее и начинала придумывать повод, чтобы еще остаться. Но уехать было надо. Она не могла оставаться, ничего не делая, на шесть пенсов в неделю. Когда она вышла из школы и должна была начать зарабатывать, она решила, что ей следует быть сиделкой. У нее не было особенных способностей к чему-нибудь другому. Педагогическая деятельность, конторская работа казались ей непереносимыми. Работая в качестве сиделки, продолжаешь чувствовать себя женщиной. Так приятно быть милой с несчастными людьми, — а они за это будут вас обожать. Вера в это поддерживала ее во время курса обучения, а когда она теперь убедилась, что в действительности все обстоит не так, ей приходилось продолжать работу. Но она хотела быть сама но себе, а не в составе целой команды. Ей хотелось ухаживать за определенным больным, а не за целой палатой.
Она поступила на место в частной клинике и там так заработалась, что у нее сделалось воспаление легких. Когда она начала выздоравливать, нашлась добрая самаритянка, которая ею занялась. Это была ее бывшая школьная подруга, Глэдис Херст, всегда преуспевающая особа — крупная, веселая, со всеми в дружбе и весьма себе на уме. В школе она была с Маей ближе, чем с другими, но вообще у нее не было серьезных привязанностей. Она явилась навестить больную, испугалась ее слабости, предписала ей хороший отдых и, когда та сказала, что у нее нет средств, ответила ей, что денег у нее пропасть. Ей удалось убедить Маю принять взаймы небольшую сумму, которой хватило на месяц отдыха у моря.
