Сулейман вздрогнул: алмазное яичко в шкатулку. Шкатулку на замок и в сундук. Сундук тоже на замок, а уж потом только дверь открыл. Увидел Мехмеда - ахнул. На губах белые волдыри, да и лицо - сплошной волдырь.
Сулейман метнулся в каморку. Сбросил фартук. Из-под кованого сундука вытащил мешочек с монетами. Запер каморку на замки и засовы, подхватил Мехмеда под руку с другой стороны и через площадь - в улочку, в пятую-десятую, на пустырь к развалившемуся дому.
Здесь Сулейман зыркнул по сторонам и вошел в пробоину в стене. Мехмед п тот, кто был с Мехмедом, - за ним.
Через ряд пустых темных комнат, в самую дальнюю. А там Сулейман поднял половицу и знаками вниз зовет.
Надежная каменная лестница. Запах плесени. Тьма. Сулейман половицу закрыл за собой, но дорога ему знакома. Уже в дверь стучит. Стукнул пять раз. Дверь отворилась.
Они стояли на балкончике. Глубоко внизу горели светильники, еще ниже, едва различимые в синих клубах табачного дыма, коврики, на которых сидели и возлежали враги Мурада IV - курильщики табака и кофепийцы. Зала была огромная. Зловещая. Казалось, вот-вот с головешками выскочат из углов слуги Иблиса87, и начнутся ужасы ада.
Сулейман пошептался с хозяином кофейни, молодым греком с тяжелым немигающим взглядом, тот кивнул, и все они спустились вниз. Мехмеда тотчас увели куда-то. Видимо, в кофейне был свой лекарь, а перед Сулейманом и тем, кто остался с ним, слуга расстелил коврик, принес трубки и две чашки кофе.
- Мы искали вино, а нашли кофе, - у того, кто сказал это Сулейману, губы искривились от неудержимого отвращения. - Почему ты не побоялся привести сюда чужого?
- Но ведь ты пришел с Мехмедом! - сказал Сулейман и ушел в себя.
- Ты мечтаешь о птице, которая несет алмазные яйца?
Сулейман улыбнулся, но глаза не вернулись из его далека.
- Я думаю о совершенстве. Возможно ли оно? И когда оно приходит? И придет ли оно ко мне?
Сулейман отпил глоточек кофе.
- Пей и ты.
Я хочу уйти отсюда. Где Мехмед?
- Его скоро подлечат… Уйти отсюда, не выпив кофе, нельзя.
Сулейман глазами показал на здоровенных молодчиков, сидящих на самом большом ковре. Все они играли в кости.
- А ты разглядел, что было внутри алмазного яйца? - спросил Сулейман, и глаза его заблистали, как черный хрусталь.
- Нет.
- Мне осталось совсем немного. Одну половину я начинил памирским лазуритом. Синим, как ночь. И месяц там у меня и алмазная капелька звезды, как на турецком флаге. А другая половина зелена, словно знамя пророка. Но зелена сверху, а внизу рубины, как тюрбаны воинов султана. Их множество, и над ними алмазный блеск бесчисленных ятаганов. А посредине, между двумя половинами, золотой круг земли. Яйцо закрывается. Замок сверху в виде девя- тиглавой золотой змеи с изумрудными глазами. Яйцо я помещу на перстень… Не знаю, куда мой мастер отправит его, но мне бы хотелось, чтобы этот перстень принадлежал султану Мураду. Тогда на земном круге я мог бы выбить печать султана.
