Аден обеспокоенно смотрел на Веронику. Она не знала, радоваться или плакать. Наверное, всё сразу.
— Ты в порядке… — Вероника ощутила, как к горлу подкатил болезненный комок. Сердце колотилось так, словно хотело выскочить навстречу богу огня.
— Ну да, а что…
Она подалась вперёд и прижалась к нему. Живой. Тёплый. Такой родной. Такой близкий. Пара горячих капель скользнула по щекам, но Вероника не обращала внимания. С души словно сняли груз, достойный плеч Атланта.
— Кошмар? — Аден неловко обнял её.
— Угу, — Вероника кивнула и уткнулась носом в чёрную шёлковую рубашку. Несмотря на то, что бог огня сменил бежевый плащ на деловой костюм, от его одежды по-прежнему пахло костром. Как будто так и должно быть — словно Дар тоже нёс свой аромат.
— Что на этот раз? Снова Деланей?
— Не спрашивай, — Вероника вздрогнула.
— Ну, раз не он, значит, я, — хмыкнул Аден.
— Как ты догадался?
— А с чего бы ты так ко мне прижалась?
— И правда, — пробормотала Вероника. Закусила губу, задумавшись на мгновение. — Слушай… А если бы Джина на самом деле хотела тебя похитить… у неё получилось бы? Вообще, кто сильнее — она или боги?
Аден дёрнулся, как будто хотел пожать плечами. Помолчал немного.
— Я не знаю, — признался он. — Мы никогда не вступали с ней в открытое противостояние… кроме того дня. И то у меня не было шанса проверить, действует ли Дар на неё. Скорее всего, она такой же бог, как и мы, а боги не могут ранить друг друга.
— Отлично, — буркнула Вероника и снова уткнулась в шёлковую рубашку. — Мы не знаем всех её способностей, мы не знаем, как с ней бороться. Просто замечательно.
— Но мы знаем, кто ей нужен, — объятья бога огня стали заметно крепче.
От этой фразы в голове словно что-то щёлкнуло, включился холодный рассудок. Слёзы моментально высохли. Если мы знаем, кто ей нужен… возможно, стоит дать ей этого кого-то?
— Нет, — отрезал Аден.
— Но почему? Я же Одарённая, я могу её ранить!
— Я сказал «нет».
— Но…
— Ты правильно сказала, что мы пока ничего не знаем. Деланей многое видел и многое рассказал, не спорю. Но главное — как её победить — он не знает, — Аден несколько мгновений помолчал, словно подбирал подходящие слова. — Я не говорю «нет, никогда, даже не думай об этом». Я говорю «пока нет, подожди немного».
Вероника замерла.
— И что, ты вот так отпустишь меня быть приманкой? — она не скрывала скепсиса в голосе. — Помнится, раньше ты мне не позволял сражаться самой.
— Многое изменилось.
Комната утонула в вязкой тишине.
