Звено перехватчиков «Мираж» с ядерными боеголовкам на борту, в, жуткой спешке не успели опростать на бетон, настигало престижную цель, не открывая огня, хотя у многих руки на гашетках чесались.
— Финита прибывает, — прохрипело у мэра под цилиндром «Маркони» от командира «Миражей».
— Мерси за внимание, командир. Считайте, что железный крест Жанны д'Арк уже в кармане, — прожженый политик, кавалер Почетного Легиона Пуркуа Па, учтивый в закулисной жизни, перед своими избирателями был учтив двойной порцией. Он махнул перчаткой угрюмому де Бастилио, гот флегматично вооружился букетом потяжелей. Оно выкинулось из-за горизонта в шлейфе пыли и громокипящих завихрений.
— Гол Парижу, — отчаянно мелькнуло под цилиндром у мэра. — Боже, пощади Нотр Дам!
…Честь Парижской Богоматери осталась при себе.
Безотказная формула mv2/2, помноженная на колдовской коэффициент знака качества сетей «Мицу-бис-браво» по отлову кашалотов в целях дрессировки и шоу-фокусов, она подтвердила свою беспрецедентную неувядаемость, несмотря на расцвет вселенской относительности Эйнштейна. То самое, что радушие супостатов панически окрестило «Рюсс паровозом», нетопырем ворвалось в гибельные сети, растянуло мешок в глубинку маневровых пространств и в отличку от простоватых кашалотов без лишней волокиты могучей отдачей рогатки катапультировалось туда, где Восток.
— Отстояли Париж, — учтиво констатировал измочаленный Пуркуа, прощаясь на рю де ла Пэ среди брошенной столицы с сильной личностью де Бастилио, Пароль д'оннер, страшно подумать, рельсовой войной дело пахло.
— Отступать было некуда, позади Париж. На том еще Великий Бурбон стоял, гвардейски отчеканил монархист и, оставаясь старым интриганом, коварно подпустил напоследок. — Единственно, кто не дезертировал из Лютенции Паризьериум — наши уголовнички. Ваше социалистическое величество не намерено ли объявить моим героям амнистию? По такому случаю.
— По такому случаю мы объявим вашим уголовничкам мессу, — отрезал фраппированный Па.
* * *
Передовики таможни станции «Здравствуй-и-Прощай», только что выручившие стране методом спаса морально и физически разложившийся шлагбаум, обмозговывали в каптерке стихийное происшествие. Все на чем свет каялись в спасении жизни полосатому каторжнику дорог, ветерану-шлагбауму допотопного изделия черносотенной гильдии «Крест и орел».
— Ошибку давали! Замешкать нечистый помешал, свеженького пригнали бы полосатого, при японском фотоглазе — будьте любезны! Жди теперь, когда план на горе свистнет.
