— Кто был этот мужчина? Фамилия?
— Не знаю.
— Значит, вы даже об этом его не спросили?
— Не спросил. Это могло вызвать у клиента подозрение.
— Тогда как же мы его найдем? Можно сказать наверняка, что завтра он уже не появится! — Я невольно возвысил голос, досадуя на трусливого ювелира.
— Господин инспектор, вы только не волнуйтесь. У меня есть его адрес.
— Каким образом?
— Видите ли, в юности я тоже мечтал стать детективом. Вполне понятно, что, когда клиент вышел, унося свой перстень, я послал ему вдогонку своего помощника, и тот абсолютно точно записал номер жилого дома на улице Байчи-Жилинского, в который вошел интересующий вас человек. Прошу вас, возьмите карандаш и запишите…
Волнуясь, я кое-как нацарапал адрес на полях газеты.
— Спасибо, господин Циммер. — Бросив трубку, я уставился на Козму.
— Илона Пайж немного подождет, — сказал я наконец. — Сейчас ты поедешь со мной.
— Что-нибудь случилось? — Мое возбуждение невольно передалось ему.
— Кажется, да. Если нам немного повезет…
Несколько минут спустя мы уже стояли перед подъездом указанного Циммером дома по улице Байчи-Жилинского.
— Кто проживает у вас на третьем этаже, квартира пять? — спросил я у консьержа.
— Одна старушка по фамилии Боллнерне со своим сыном.
— Чем занимается ее сын?
— Работает бухгалтером.
Мы торопливо поднялись по лестнице. Козма нажал кнопку звонка. Через окно, выходящее во двор, с балкона, опоясывающего здание, можно было видеть пожилую женщину, лежавшую в постели. Подле нее на стуле сидел человек, мужчина лет сорока. Ну и глаза у Циммера! Услышав звонок, мужчина встал, вышел из комнаты и открыл нам дверь.
— Милиция. Именем закона.
— Прошу. Что угодно?
— Мы хотели бы с вами побеседовать.
— Пожалуйста, проходите, — спокойно сказал Боллнер.
— Часа полтора назад вы заходили к одному ювелиру?
— Как, вам это уже известно? — На лице Боллнера отразилось изумление. — Да, я хотел продать перстень, принадлежащий моей матушке. Бедная мама тяжело больна, а на врачей и лекарства нужны деньги. Если желаете, я могу показать. Пожалуйста, вот этот перстень. Моя мать вернулась домой из Америки, где прожила шесть лет. Там она и приобрела это кольцо.
— И давно ваша матушка вернулась на родину?
— Два года назад.
— А вы?
— Я работаю в министерстве внешней торговли. Как еврей я был интернирован, вернулся в 1945 году.
— Извините, сударь, за причиненное беспокойство.
— О чем вы говорите! Если вам нужно еще что-нибудь…
— Спасибо, ничего не нужно. И вы спокойно можете продавать матушкин перстень кому хотите. Мы ищем другой, похожий на этот. Всего наилучшего.
