— Опытный. — Все улыбнулись.
— Когда подходим-то?
— Да… часа через два. Нам тревогу объявят — проход узкости, — сказал надводник.
— Ты — как?
— Что — «как»? Нормально, как и все. Вроде, крепко развели, а не берет. Можно и еще…
— Ну, все. Норматив — пятнадцать минут.
— Прикрыть? — спросил комдив-два.
— Не. Двоих быстрей расшифруют. — И КИП-овец ушел, сосредоточенный.
Когда вернулся через пятнадцать минут, связист и комдив-два опять толковали про Цусиму.
— …ведь явно же не успевали! Шли «на убой».
— А что, сдаваться надо было?! Даже сам факт выхода второй эскадры это уже шаг, и моральная поддержка для Порт-Артура! — связист рубил, как по писаному.
«Ведь вот что с человеком делает шило животворящее!» — порадовался КИП-овец.
— …но факт произвел обратный эффект — японцы выложились из последних сил, чтобы взять Порт-Артур, и взяли. Эскадра на пять месяцев опоздала, и сухопутчикам они тоже дали гари.
— А то, что отступали — фигня, это кутузовская тактика. К концу войны мы уже превосходили японцев. А во Владик уже первые лодки начали поступать!
— Вот если бы не революция, завалили бы наши первые подводники японцев, — вмешался КИП-овец. — В норматив уложился, но заслушался вашими заумными разговорами. Лично я в детстве писал реферат — «Роль флота в русско-японской войне»…
— А у меня там два прадеда воевали, — предвосхитил вопрос связист, один в Маньчжурии где-то, в полку Деникина, другой на «Рюрике».
— Понятно. А в каких чинах?
— В каких… В рядовых, конечно.
— Ну… тогда за предков за наших, которые проливали, как говорится… Эх!.. ф-фу… хороша водичка…
Говорили о русских артиллеристах, о непонятных интригах в Главном Артиллерийском Управлении, о том, почему снаряды пробивали броню, да не взрывались. Говорили о «загадочном гении Ленина», который всегда стоял за поражение России и рвал ее в клочья в угоду мировой революции. Маньчжурия и пол-Сахалина после первой революции. После второй — больше: Финляндия, Польша, Прибалтика, Бессарабия да половина Белоруссии и Украины…
Вдруг корабль чуть накренило на правый борт. СДК начал левый поворот.
— Ну, кажись, мне пора — подошли к Цусиме, — заторопился связист. И, будто в подтверждение его слов, экипажу СДК дали по боевой «Готовность номер один». Подводники тоже решили выйти наверх — подышать и посмотреть на ночной пролив.
КИП-овец чуть поотстал в коридоре. Корабль снова резко изменил курс, теперь уже вправо.
— Ео-о мое, иди сюда быстрее! Глянь, че деется-то! — заторопил комдив-два.
