– Не могла бы ты остановиться, а то я соскользну с твоей куртки. Девчушка оглянулась по сторонам и, не заметив никого рядом, продолжила скакать по лужам.
– Потише, пожалуйста! – произнесла снежинка, как можно громче. – А то я соскользну в грязь. Мне совсем не хочется там оказаться.
Сообразив, что голос ей не послышался, девочка в белой куртке резко остановилась. Поначалу ей казалось, что это соседские мальчишки решили над ней подшутить, но вскоре мысль растаяла, как снег.
– Ты кто? – прошептала девочка, заговорчески наклоняя голову и прищуриваясь.
– Снежинка, – быстро ответила та.
Если бы у нее были плечики, она бы пожала ими, словно говоря – а кто же ещё. Но их не было. Приходилось надеяться только на сообразительность хозяйки белой курточки.
– А как тебя зовут?
– Марта, – гордо заявила снежинка. – Я мартовская.
– Здорово! – откликнулась девчушка, и тут же раздосадовано шлепнула сапожком по воде. – Эх, жаль меня не Майей зовут… А ты где?
– Да, вот же. У тебя на плече.
Впрочем, это было сказано зря.
Девочка, которую не звали Майя, чуть не смахнула ее рукавичкой, как назойливую муху.
– Осторожно! – взвизгнула Марта. – Не нравится, улечу. Только зачем же так грубо!
– Извини, – девчушка скосила глаз на свое плечо, сообразив, откуда послышался голос, – а-а-а-а, – протянула она, – а я думаю, кто это тут.
Она осторожно подхватила Марту варежкой и стала разглядывать.
– Ух, ты! Красивая… А что ты так поздно. Снег-то растаял. Вон, лужи одни.
– И что, никогошеньки не осталось из наших?
– Не-а, все там, – она кивнула на грязную лужу.
Это была сказано с таким безразличием, что Марта не выдержала и расплакалась.
Впрочем, это было последнее, что она смогла сделать в своей короткой жизни. А девочка, которую никто не назвал Майей, разрыдалась следом. Ей стало вдруг очень совестно, что она просто так, не нарочно, загубила чью-то, пусть и очень крохотную жизнь.
Однажды осенью, когда перелетные птицы стали собираться в стаи, а по утрам становилось все холоднее, один из листков на березе с удивлением обнаружил, что желтеет. Он пытался понять, что же происходит, но никто не мог ему толком объяснить, отчего мир вокруг так переменился. Некоторые соседи краснели то ли от стыда, то ли от натуги стать прежними, другие бледнели, а иных деревья просто бросали. Безжалостный ветер уносил их прочь, и уже никто никогда не видел павших.
Листок растерянно смотрел, как собратья вокруг трепетали на ветру и от страха несли всякую чушь. Кто-то вспоминал прошлые обиды, кто-то радостные теплые дни, а были и такие, кто молил небеса вернуть все вспять. Эти, обычно беззвучные голоса листвы, теперь сливались в зловещий шепот, и он нависал над лесом, как черная туча. Тогда и листок признался себе, что сам тоже боится неизвестности. Боится сорваться с дерева и улететь. Куда-то.
