Не успел закончить фразу про «кусты», как из дальнего от света угла раздалось тихое «мяу». Приблизился, пригляделся всей силой зрячего глаза и затаил дыхание. За старым коричневым креслом зашевелилось что-то уж больно огромное, под цвет этой подвальной мебели. Подошел ещё ближе, и сразу четыре глаза точно стрельнули в его единственный – зрячий. «Неужели я так трухнул, что наш вислоухий аж задвоился?» – мысленно спросил у себя сконфуженный Стас и махнул в ту сторону рукой:
– Натворил, а теперь прячешься… А ну, вон отсюда, котяра!
Четыре сверкающих в полумраке глаза молниеносно превратились в два, и наступила звенящая тишина.
– Тебе же говорю, гад, тебе-е-е! – дополнил он взмахи своих рук и притопом ног.
– Мггя-я-яу! – подался вперед Рыжик.
И Стас, к полному своему удивлению, уже чётко увидел два кошачьих силуэта. «А это что ещё за сопляк какой-то… Росточком же всего чуть больше мыши будет, а к нашему здоровяку ишь как приладился!» – в сердцах подумал он и крикнул:
– Ну, харэ, дармоеды! Выметайтесь на улицу!
– Мэа-а-а-а-а-а-у, – с призывно-угрожающим голосом занял защитную позу тот и с шипением добавил: – Погоди ты, не мешай нам полюбезничать.
В тот же миг появившаяся за ним другая кошачья лапа, сопровождаемая ласковым «мяу», нежно погладила его по голове и точно застыла. Он воспринял это как очень сердечную просьбу «сейчас же успокоиться, погасить свою животную агрессивность».
– Так с ним, выходит, ещё и кошечка! – тоже почти прошипел напрягший зрячий глаз Стас. – Ишь как ласкает его… Такого я даже в день своей свадьбы не припомню…
– Ух ты-ы-ы! – рассмеялась внезапно появившаяся сзади супруга. – Значит, плохим котом был, раз не запомнил.
От неожиданности такой он даже вздрогнул. Хотел было ответить тоже шуткой, но невольно ещё раз бросил взгляд на испорченное сукно игрового стола. Потерял и без того небогатое чувство юмора и почти запричитал:
– Ты только подумай… ещё мышей не научился толком ловить, те уже мои резервные книги в кладовке до дыр «зачитали»… А он, гляди-ка, даже драных девок начал сюда таскать!
– Это же Рыжик, понимаешь ли, с тобой однополый, – попыталась успокоить его жена.
– Не-е-ет, котяра, так не пойдет! Хоть ты и помесь британской породы, но у нас тут не Англия, где всех и все разрешается… Здесь борде-е-ель разводить не позволю… А ну брысь отсюда, «сладкая парочка»… Брысь!
Не понимая нарастающей озлобленности хозяина, Рыжик встал на передние лапы. Топнул ими о кафельный пол и полностью прикрыл собой гостью. «Мяу… ноги нам надо делать, милый, ноги», – шепнула она ему. Он лишь глубоко вдохнул, как прыгун на старте. Резко выкинул эту воздушную струю через оскал открытого рта и почти членораздельно зашипел:
