По словам Лебедева, его партия, вполне понимая значение вооруженной силы в стране и стремясь ее подчинить своему влиянию, прежде всего избрала флот как поприще для своей пропаганды, ибо матросы во время заграничных плаваний и стоянок в различных портах были гораздо доступнее агитаторам для «обработки», чем нижние чины армии.
К тому же среди матросов было много людей, особенно восприимчивых для революционной пропаганды: на флот по набору попадало много рабочих, преимущественно из уроженцев приволжских губерний, матросов коммерческих судов, разных техников с фабрик и заводов – одним словом, все народ бывалый и прожженный.
Результаты работы оказались блестящими: флот удалось революционизировать настолько удачно, что в нужный момент он весь встал на поддержку революции.
Пропаганда на Балтийском флоте в России была почти невозможна, когда во главе его стоял Эссен. Громадная популярность и обаяние имени адмирала Эссена, умевшего сосредоточить в своих руках и неукоснительно строгую дисциплину, и порядок службы, и доверие и уважение подчиненных, в том числе и матросов, препятствовали развратительным попыткам оголтелых изуверов. Кроме того, – и это обстоятельство являлось как бы последствием первого, – для «героев подполья» пропаганда представляла слишком много личной опасности, чтобы стоило, из-за малого результата, которого можно было достигнуть в неблагоприятных условиях, рисковать своими агентами.
Этот риск тем более был бы неблагоразумен, так как у социал-революционеров имелся другой путь, совершенно безопасный и гораздо более действенный, а именно – деятельность за границей, где русская, или, вернее, еврейская, эмиграция была очень многочисленна и где в распоряжении заправил имелось сколько угодно ловких и исполнительных агентов.
Как известно, целый ряд наших судов ежегодно отправлялся в заграничное плавание. Когда и какие суда отправлялись, – эмигранты узнавали своевременно и прекрасно знали маршрут каждой русской эскадры, благодаря своей, отлично поставленной, разведке.
По приходе русской эскадры в какой-нибудь иностранный порт там ее уже поджидали заранее высланные «партийные работники».
Когда матросов отпускали «на берег», эти «партийные работники» как бы случайно на улице сталкивались с ними и вступали в разговор. Начиналось с того, что высказывалась радость встрече с земляком за границей, и мало-помалу разговор принимал дружеский, задушевный характер.
Затем новые знакомцы любезно приглашали матросов зайти в ресторан выпить и закусить. Таким образом, знакомство закреплялось, и в течение короткого времени удавалось заложить в головы матросов нужные мысли, причем обрабатывание этих голов в революционном духе делалось постепенно, с осторожной последовательностью. Первые знакомцы закладывали только «фундамент»: развитие мыслей, внушенных ими, зависело уже от ловкости других «партийных работников», которые поджидали в следующем порту, где предстояла стоянка корабля, попавшего в обработку злейших врагов России.
