«Я буду что-то должна?» — уточнила Корра наугад, отправив сообщение на внутренний номер Сачча в Тёмном Доме. Этот номер не был ни для кого секретом, хотя его крайне редко набирали. Мало кто из журналистов и сотрудников мелкого ранга решился бы побеспокоить этого человека без веской на то причины — именно поэтому Сачч беззаботно раздавал свой номер абсолютно всем.
«Не говори чепухи», — пришел ей ответ через минуту. И Корра против воли улыбнулась.
Заметка давно была подготовлена, оставалось открыть файл, дрожащими руками добавить формулировки из документа, несколько раз проверить весь текст. Затем статья и договор ушли электронным письмом на почту редактора.
Единственным её желанием после этого стало скрыться. Статья могла выйти очень быстро, и как только она будет опубликована, Корра знала: все начнут обрывать ей телефон. Прежде всего, конечно, пресс-служба с воплями и огромным желанием получить документ вместе с головой того, кто слил информацию.
Её руки, словно действуя самостоятельно, выключили компьютер, затем — телефон, бросили его в сумку, навели полный порядок на столе напоследок. Через пару минут она поднялась из-за стола и вышла в коридор, чтобы опрометью броситься к выходу из здания.
— Далеко бежим? — поинтересовался Сачч таким беззаботным тоном, так невзначай, словно встретил её у выхода случайно, а не умышленно устроил западню для неё.
Вздрогнув всем телом, Корра подняла голову и неловко улыбнулась:
— Домой. А что, нельзя?
Предполагалось, что это прозвучит игриво, но вышло слегка затравленно.
— Можно, — пожал плечами Сачч, глядя в сторону. Но девушка не двинулась с места, опустив голову.
— Корра.
Его теплые пальцы неожиданно интимным жестом коснулись её лица, приподнимая подбородок. Их взгляды встретились: её — испуганный, его — спокойный и уверенный.
— Я приглашаю тебя пообедать со мной. Но я не настаиваю, — ровным голосом сказал он.
* * *
Ловушка захлопнулась. Впоследствии Корра долго и мучительно размышляла о том, была ли причиной её ошибочная версия, что она попала в ловушку, или она попала в неё объективно, с того момента, когда приняла от Сачча «слив»? Или ещё раньше, когда не послала его подальше с извинениями, дала понять, что он ей нравится?
Ответа не было — вероятно, она не смогла бы получить его даже от самого Сачча. Он вёл себя противоречиво, всё время по дороге развлекал её разговорами, забавными историями — ничего неприятного, ничего настораживающего. Автомобиль он вёл удивительно спокойно, ровно, не выделываясь, а когда она, не удержавшись, спросила об этом, сказал, что не считает нужным гонять, если только не находится на гоночной трассе или в погоне.
