Из груди вырвался прерывистый вздох, принесший минутное облегчение. Корра встряхнулась: сейчас не об этом надо думать. Сто шагов до поворота коридора. Поворот. Впереди — клюющий носом охранник. За ним — кабинет Первого Советника. Она твёрдо вознамерилась пробраться внутрь, во что бы то ни стало, насколько бы безумным это ни казалось ей самой. Лишь так теперь можно добыть документ, крайне важный для публикации.
Эту тему Корра прорабатывала два месяца. Всё было просчитано, оставалась только пара деталей. Запрос на интервью отправлен за три месяца, срок рассмотрения — два. И в нём Первый Советник озвучил бы эту новость.
Она должна была получить интервью ещё месяц назад, но внезапно всё застопорилось. Сначала спикер заболел. Простая простуда, но это тщательно скрывалось. Правитель планеты не мог позволить себе появиться с красным носом перед молоденькой журналисткой и фотографами. Интервью перенесли. Потом, как на грех, срочная командировка в район землетрясения. А затем — ещё с десяток нелепых совпадений. В жизни советников каждый день загружен до последней минуты.
Какие-то чрезвычайные происшествия то тут, то там происходят постоянно, ведь планета большая, и тогда менее важные встречи отодвигаются ради более важных. Понятно, встреча с Коррой для Первого не рассматривалась как приоритет, и интервью «задвигали» весь месяц, всё дальше и дальше. Тема уходила. И вот уже скоро должен был наступить день, после которого это потеряет всякую значимость. Уже через неделю постановление об официальном начале политических отношений с планетой Горра должны были опубликовать.
А значит — к чертям все её раскопки, всю её работу на протяжении месяцев, всю эксклюзивность. Можно, конечно, опубликовать эту информацию раньше всех, со ссылкой на источники. Можно, но нежелательно, и весьма опасно. Корра знала, что её начальник никогда не пойдёт на такой риск, ведь если вдруг это окажется неправдой — он лишится не только должности, но и головы.
Итак, мега новость не достанется эксклюзивно никому, и через неделю станет всеобщим достоянием самым тупым и банальным образом из возможных. Что ж, вероятно, всё это происходило к лучшему. Ведь только такой стресс может заставить одну глупую двадцатисемилетнюю девочку забыть об идиотской влюблённости и решиться на безумный поступок, который, в случае удачи, вознесет её на вершины славы, а в случае провала… думать об этом не хотелось. Она предпочитала не знать.
