Басни | страница 13



     К тебе зачем идут?» – «Лечиться», —
     Смиренно прожурчал Ручей.

Тришкин кафтан

     У Тришки на локтях кафтан продрался.
Что долго думать тут? Он за иглу принялся:
     По четверти обрезал рукавов —
И локти заплатил. Кафтан опять готов;
     Лишь на́ четверть голее руки стали.
          Да что до этого печали?
     Однако же смеётся Тришке всяк,
А Тришка говорит: «Так я же не дурак
               И ту беду поправлю:
Длиннее прежнего я рукава наставлю».
          О, Тришка малый не простой!
          Обрезал фалды он и полы,
Наставил рукава, и весел Тришка мой,
          Хоть носит он кафтан такой,
          Которого длиннее и камзолы.
Таким же образом, видал я, иногда
          Иные господа,
     Запутавши дела, их поправляют,
Посмотришь: в Тришкином кафтане щеголяют.

Чиж и Голубь

     Чижа захлопнула злодейка-западня:
     Бедняжка в ней и рвался, и метался,
А Голубь молодой над ним же издевался.
«Не стыдно ль, – говорит, – средь бела дня
               Попался!
          Не провели бы так меня:
          За это я ручаюсь смело».
Ан, смотришь, тут же сам запутался в силок.
               И дело!
Вперёд чужой беде не смейся, Голубок.

Бумажный Змей

     Запущенный под облака,
Бумажный Змей, приметя свысока
     В долине мотылька,
«Поверишь ли! – кричит, – чуть-чуть тебя мне видно;
     Признайся, что тебе завидно
Смотреть на мой высокий столь полёт». —
     «Завидно? Право, нет!
Напрасно о себе ты много так мечтаешь!
Хоть высоко, но ты на привязи летаешь.
          Такая жизнь, мой свет,
     От счастия весьма далёко;
     А я, хоть, правда, невысоко,
          Зато лечу
          Куда хочу;
Да я же так, как ты, в забаву для другого,
          Пустого
     Век целый не трещу».

Волк на псарне

Волк ночью, думая залезть в овчарню,
          Попал на псарню.
     Поднялся вдруг весь псарный двор.
Почуя серого так близко забияку,
Псы залились в хлевах и рвутся вон на драку;
     Псари кричат: «Ахти, ребята, вор!» —
     И вмиг ворота на запор;
     В минуту псарня стала адом.
          Бегут: иной с дубьём,
               Иной с ружьём.
«Огня! – кричат; – огня!» Пришли с огнём.
Мой Волк сидит, прижавшись в угол задом,
     Зубами щёлкая и ощетиня шерсть,
Глазами, кажется, хотел бы всех он съесть;
     Но, видя то, что тут не перед стадом,
          И что приходит, наконец,
          Ему расчесться за овец,—
               Пустился мой хитрец
                    В переговоры
И начал так: «Друзья! К чему весь этот шум?
          Я, ваш старинный сват и кум,