Басни | страница 11



          Какой-то смолоду Скворец
          Так петь щеглёнком научился,
     Как будто бы щеглёнком сам родился.
Игривым голоском весь лес он веселил.
               И всякий Скворушку хвалил.
Иной бы был такой доволен частью;
Но Скворушка услышь, что хвалят соловья, —
А Скворушка завистлив был, к несчастью, —
     И думает: «Постойте же, друзья,
               Спою не хуже я
          И соловьиным ладом».
          И подлинно запел,
Да только лишь совсем особым складом:
     То он пищал, то он хрипел,
          То верещал козлёнком,
               То не путём Мяукал он котёнком;
          И, словом, разогнал всех птиц своим пеньём.
Мой милый Скворушка, ну, что́ за прибыль в том?
          Пой лучше хорошо щеглёнком,
               Чем дурно соловьём.

Любопытный

     «Приятель дорогой, здоро́во! Где ты был?» —
«В Кунсткамере, мой друг! Часа там три ходил;
     Всё видел, высмотрел; от удивленья,
     Поверишь ли, не станет ни уменья
          Пересказать тебе, ни сил.
     Уж подлинно, что там чудес палата!
Куда на выдумки природа торовата!
Каких зверей, каких там птиц я не видал!
          Какие бабочки, букашки,
          Козявки, мушки, таракашки!
Одни как изумруд, другие как коралл!
          Какие крохотны коровки!
Есть, право, менее булавочной головки!» —
«А видел ли слона? Каков собой на взгляд!
     Я чай, подумал ты, что гору встретил?» —
«Да разве там он?» – «Там». – «Ну, братец, виноват:
          Слона-то я и не приметил».

Волк и Журавль

     Что волки жа́дны, всякий знает:
          Волк, евши, никогда
          Костей не разбирает.
За то на одного из них пришла беда:
          Он костью чуть не подавился.
Не может Волк ни охнуть, ни вздохнуть;
          Пришло хоть ноги протянуть!
     По счастью, близко тут Журавль случился.
Вот кой-как знаками стал Волк его манить
          И просит горю пособить.
          Журавль свой нос по шею
Засунул к Волку в пасть и с трудностью большею
     Кость вытащил и стал за труд просить.
     «Ты шутишь! – зверь вскричал коварный,—
     Тебе за труд? Ах ты, неблагодарный!
А это ничего, что свой ты долгий нос
И с глупой головой из горла цел унёс!
          Поди ж, приятель, убирайся,
Да берегись: вперёд ты мне не попадайся».

Мешок

          В прихожей на полу,
               В углу,
          Пустой мешок валялся.
          У самых низких слуг
Он на обтирку ног нередко помыка́лся[9];
               Как вдруг
          Мешок наш в честь попался
     И, весь червонцами набит,
В окованном ларце в сохранности лежит.