Тимка жалостно вздохнул.
— А я гуляла, — сказала Алька, настойчиво взбивая из золы гоголь-моголь.
— А я… купался… там, — повторил Тимка и вспомнил, что он это уже говорил.
— А я гуляла, — сосредоточенно повторила Алька, как на допросе.
«Кажется, сейчас помру», — подумал Тимка и принялся лихорадочно искать, что бы сказать, но как назло в голову лезло идиотское «я купался»… Но неожиданно Тимку осенило:
— Где? — спросил он. — Где гуляла?
— Там, — кивнула в сторону леса Алька. и вновь стало тихо. Пауза затянулась. Она уже стала шире той черты, когда еще можно что-то сказать. Она стала красноречивой, потом тоскливой, потом подозрительной…
Тимка внутренне собрался. Нужно было говорить. Что? Наорал побольше воздуха и очень громко произнес, как прокричал:
— Погода сегодня хорошая…
— Хорошая… — отозвалась эхом Алька.
— А вчера был дождь… ночью, — сказал Тимка.
— Дождь, — повторила Алька. В этот критический кошмарный момент вернулся дед, который отходил к машине.
— Ландыши, ландыши, теплого мая привет… — пел дед. Сунул Тимке котелок и велел сбегать за водой. Алька вцепилась в спасительную пачку макарон, и обстановка разрядилась. А сам дед принялся разжигать новый костер. Он поступил очень мудро. Любовь любовью, а кушать все равно хочется.
Обед прошел в тихой дружелюбной атмосфере.
После обеда день продолжался. Солнце перекатилось на другую сторону реки. Дед лежал, удобно облокотившись, и размышлял:
— Вот если бы я курил, так сейчас бы закурил для полного ощущения…
— Курение — яд для вашего организма, Евгений Иванович, — заметила Алька.
— Дед, одна капля никотина убивает лошадь. Все знают, — подтвердил Тимка.
— Это какого-нибудь плохого никотина капля… Ну, там «Примы» или «Астры», а вот, к примеру, «Герцеговина Флор» никого не убивает. Хотя, — спохватился дед, — курение, конечно, отрава и эта… пакость. Не курите!
— Ты не бойся, дед, — успокоил Тимка, — я уже бросил.
Дед зевнул.
— Вот если бы я не спал, можно было… — дед вновь зевнул, — …посмотреть место, где шведы форсировали. Десну, когда шли к Полтаве. Петровские редуты называется… — Дед опять зевнул. — Редутов, конечно, нет, а место осталось. За третьим дубом. Какие редуты!.. Потрепали при переправе нервы Карлу XII…
— Что ж, ты, дед, зеваешь, когда спал все утро? — спросил ехидно Тимка.. — Что ж ты зеваешь? Конечно, нужно немедленно идти и посмотреть. Правда, Алька?
— Конечно, Евгений Иванович… С познавательной точки, — подтвердила Алька.
