Михайлов сидел у стола, на котором лежали разные бумаги, которые он рассматривал с большим вниманием. Возле него стоял мужчина высокого роста, закутанный в плаще и почтительно отвечавший на вопросы молодого плотника, который, прочитывая бумаги, делал заметки на полях.
Фриц постучал в окно и закричал:
— Отворите, герр Михайлов, отворите!
Михайлов поспешно вскочил, отворил дверь и спросил сердитым голосом:
— Что вам надо?
— Маменька приказала вам кланяться, — отвечал мальчик, оторопев, — и поздравить с днем рождения. Она вспомнила, что последний раз, когда вы у нас обедали, вам очень понравились блины, а потому напекла вам их сегодня.
С этими словами он подал Михайлову блюдо, накрытое тарелкой.
Лицо молодого плотника прояснилось.
— Войдите, — сказал он детям, взяв у Фрица блюдо. Он показал незнакомцу горячие еще блины и сказал:
— Видишь ли, у меня и здесь есть друзья, заботящиеся обо мне. Отведай со мною: блины эти превкусные. Спасибо, дети, — продолжал он, обратившись опять к детям, — поблагодарите от меня вашу маменьку и скажите, что я не забуду ее внимательности. Теперь идите с Богом, я занят.
— Ах, герр Михайлов! — сказал Фриц, — у меня есть еще до вас просьба… Извините, пожалуйста!
— Ну, говори, говори!
— Мы знаем, что вы искусны, не хуже самого амстердамского лекаря. Когда вы вынули Якову щепку из глаза, я видел, что у вас есть в кармане коробочка с разными щипчиками, клещами, ложечками, ножницами. Вот у моей бедной сестры Анны крепко ноет зуб, так что она ничего не может есть; посмотрите, пожалуйста, может быть, вы ей поможете.
— Слышишь, Лефорт! — сказал Михайлов незнакомцу, весело улыбнувшись. — Ты видишь, какие чудеса я здесь делаю.
Потом он придвинул лампу на край стола и посадил Анну на деревянный табурет.
— Ну, покажи мне твой больной зуб, — сказал он. Рассмотрев его внимательно, он продолжал:
— Этот зуб надо вырвать. Ты не боишься?
— А очень больно будет? — спросила Анна дрожащим голосом.
— Будет больно, только недолго, — отвечал Михайлов. — Зато после боль совершенно уймется. Лефорт, подержи ей голову, а ты, Фриц, посвети мне.
Михайлов вынул из своей лекарской готовальни зубные клещи, осторожно захватил зуб и проворно выдернул его, так что Анна успела только вскрикнуть.
Вместе с нею вскрикнул Фриц и чуть не уронил подсвечника.
— Что с тобою? — спросил Михайлов.
— Ничего!.. Ничего!.. — отвечал мальчик дрожащим голосом, устремив глаза на незнакомца, закутывающегося опять в плащ, по окончании операции. — Ничего… я испугался… я думал, что Аннушке очень больно…
