Сейчас было время отдохнуть. Он нуждался в этом больше, чем когда-либо. Снаружи была тёмная ночь. Ветер свистел в оставленных снарядами воронках, от которых рябились стены этой четырёхэтажной многоквартирки. Сильный холодный дождь барабанил по остаткам обваливающейся крыши и разбитым чердачным окнам наверху.
Хорошо, подумал Бас. Сегодня зеленокожие не будут бродить снаружи. Когда льёт как из ведра, они предпочитают оставаться у своих костров и еды.
При мысли о еде в животе заурчало, протестуя против долгих часов пустоты, но мальчик не мог сегодня позволить себе ещё раз поесть. Завтра, что-нибудь из консервов, может быть мясо грокса. Ему крайне были нужны протеины.
Забившись вглубь, у задней стенки перекошенной металлической вытяжки, мальчик натянул грязную оборванную простыню на голову, закрыл глаза и позволил хрупкому, временному спокойствию объять себя.
Когда Басу было всего лишь семь, родители погибли, и то, что ему об этом рассказали, было ложью. Новости принесли два чиновника. Дворецкий отца, Геддиан Арнауст, спросил о деталях, и пришедшие обменялись неловкими взглядами. Тот, что повыше, сказал что-то о взрыве бомбы в летнем особняке планетного губернатора — атака представителей антиимперского культа. Но Бас узнавал полуправду, когда её слышал. Что бы ни случилось на самом деле, мрачная, одетая в тёмную униформу пара в фойе особняка больше ничего не сказала. И правды он так и не узнал.
Но, тем не менее, чиновники сказали, что благородный Администратум во благо Империума Человека и самого всемогущего Бога-Императора реквизирует особняк Ваарденов со всеми сопутствующими объектами. Война бушует по всему сегментуму. Для новых войск нужны деньги. В этом вопросе Имперский закон был непреклонен. Высокий служащий уверил Арнауста, что обслуживающий персонал не тронут. Новый обитатель — работник Администратума и племянник губернатора, не меньше — воспользуется их услугами.
— Что будет с молодым хозяином? — спросил Арнауст, лишь слегка озадаченный, и то не судьбой мальчика, а скорее просто желанием отделаться от нежданных забот. Дворецкий никогда не проявлял особого внимания к сыну своего хозяина.
— Дед по материнской линии, — сказал чиновник слева. — Согласно записям, последний живой родственник. На востоке, в улье Новый Каэдон. Мальчика отправят к нему.
— В полдень туда пойдёт грузовой поезд, перевозящий рабов, — сказал тот, что повыше. — Двадцатичетырёхчасовая поездка. Без остановок.
