Перевернув винтовку, я добежал до ближнего бугорка и увидел мелькающее сквозь кусты белое пятно. Гуран был уже на большом расстоянии от меня. Сделав два-три поспешных выстрела, я пошел по следу, кое-где обнаружил немного крови на траве и листьях, но вскоре кровь исчезла, и я потерял след.
Около часа я обшаривал окрестности, но ничего не нашел. Заметил место, вернулся в лагерь к попивавшим чай товарищам и выплакал им свое горе. Мы быстро снялись, так как вьючить было нечего, спешились у злополучного места и часа два продолжали поиски втроем.
Безуспешно! Гуран как сквозь землю провалился. Очевидно, пуля вызвала только шок и обморок. Легкое прикосновение ружья пробудило гурана к жизни и действию. И вышло так, что словно я убил его, но потом воскресил.
К сожалению, я не мог видеть собственного лица после первого прыжка зверя. Трудно представить, что оно выражало!
С этого дня я взял себе за правило подходить к подстреленному зверю с винтовкой наперевес.
А число девятнадцать продолжало меня истязать еще два месяца!
СМЕРТНЫЙ ПРОБЕГ
Весна в Хэнтэе
Отяжелевшие покровы
Мешают скованной земле.
Она проснулась и готова
Разрушить вынужденный плен.
И силится оковы сбросить,
И звучно в чистый воздух льет
Веселое разноголосье
В долины рвущихся ручьев.
В тайге шумит тревожный ветер.
Он гость, он с юга, он привык,
Чтоб каждый кедр ему ответил
Кивком лохматой головы.
Широколапыми ветвями
Хватает медная сосна
Густую синь. Сейчас нагрянет
Молниеносная весна!
А в небе облака, как пена.
Они немы, но подожди —
Обрушатся на мир изменой
В громах шумящие дожди.
Вскипят ручьи, взревут стремнины,
Стозвонный гул наполнит лес,
Когда иа долы и вершины
Прольется чистый сок небес.
Истают белые отрепья,
Заблещет влажная трава,
Зеленое великолепье
Вступает в древние права!
В мае 1924 года мы, наконец, в Верхнем кургане на глубине 12 метров достигли погребального помещения и все дни проводили на раскопках. Сбор зоологических и ботанических коллекций пришлось временно приостановить.
Из Улан-Батора приехал ознакомиться с раскопками начальник экспедиции. Мне оказалось необходимым съездить на несколько дней в столицу по делам. Оттуда я привез Котика. Его нужно было ввести в круг всех наших разнообразных занятий.
Работы на раскопках начинались лишь на полном свету, и 22 мая мы решили использовать раннее утро для охотничьего похода. Нужно было добыть косуль в новой летней одежде, а заодно и рябчиков в весеннем оперении. Андрюша спустился в Бальджу, а я пошел «натаскивать» Котика в долину Дзурумтэ. Котик еще не бывал в горной тайге и смотрел на весну в Хэнтэе широко раскрытыми жадными глазами.
