"У директора нашей школы Распиздяя Леонтьевича таких кубков полный кабинет, - продолжает безмолвно комментировать мертвоглядовский рассказ Гарриман, , - недаром мы его говном закидали, тоже как настоящие вурдалаки".
"...а пепел этот тип Джонни уже замешал с кровью и пересыпал в дырку... Не! Он еще читает заклинания, орет так классно, на всю церковь, как будто Гитлер, под страшную музыку. А остальные хипповые чудаки с чудохами, понял, не видят же, что пленка уже закончилась, смоталась, и крутится вхолостую на одном подкассетнике, но музыка! - Мертвоглядов делает важное лицо, - не умолкает".
-Вот-вот, а Короленко подавай восемьдесят минут хуесосанья! - уже в голос вставляет Гарриман.
-Шо-шо? - тотчас же переспрашивает Короленко, оскаливая острые, незапущенные зубы.
-Та это я так, - успокаивает его Гарриман, - без паники, майор Гараж.
"...потом, когда остальные в ужасе разбегаются, перелезают через забор..."
-А ведь многие поприезжали на собственных машинах, - не без сарказма напоминает Короленко, постукивая ногтями по твердой пачке сигарет. Манерность этого старшеклассника не ускользает от внимательного Гарримана; он знает, что Корочки регулярно посещает дамский зал, где ему делают маникюр. Надо бы выяснить степень его близости с Жорой-пидорасом. Давно пора.
"...остается только сам Джонни, и еще та девка, шо дала свою кровь, Из могилы начинает сочиться дым. Потом шото типа креста начинает шататься, а могильная земля ходит ходуном. Наконец из дыма появляется сам Вампир. В плаще. Джонни опускается на колени и Вампир дает ему перстень... с русалкой... а девку Вампир гипнотизирует и кусает за шею..."
-Кто-то клево заорал на весь летний, когда показывали "Ромео и Джульетту", вернее четко так порбазарил, когда Ромка вламывается в морг, то есть в склеп, а зал уже затих: та еби ее, пока тепленькая! - в который раз перебивает Мертвоглядова Короленко. По тону сказанного Гарриман констатирует, что совсем еще недавно романтичный, словно Пьеро, щеголь Короленко охладел к лирике окончательно, и превратился в циничного Арлекина. Конечно, он уже не просто лапает одноклассниц. Как меняется облик юного существа, когда оно осознает, что в Стране Советов не только "кто не работает, тот не ест", но и "кто не дрочит, тот ебется".
От подъезда, где обитает нелюдимый Зэлк бесшумно отделяется, как листок черного календаря, силуэт в кожаном плаще. Он движется по колено в дымке, беззвучными спазмами, и миновав ряд гаражей устремляется к арке меж двух сегментов немецкого дома.
